Калейдоскоп вселенных. Город*А

Чтобы забыть те мысли о помосте с петлей, я направился в бар «Посадочная полоса». Занял свой любимый столик и в течение нескольких бутылок написал песню… точнее, она сама написалась моей рукой на салфетке, и даже название само-собой появилось где-то на краю! Эта песня писалась словами, которые выскакивали прямо из-под сердца. Они складывались в предложения и… рассказывали историю о девушке, ради которой стоит убивать!

Я понимал, что каждое выражение — скопление, сублимированная концентрация моих чувств к почившей по страшной случайности Катрин, и что я до сих пор думаю о ней так, как никогда не смогу думать ни о какой другой девушке, что попадет в мою проклятую жизнь! Я понимал, что сам ни за что не стану пускать никого в свое прекрасное болото боли, отчаяния и ненависти к своей беспомощности… что мне за столько лет стало очень даже удобно пребывать в этой луже из дерьма.

— Ну ничего, ничего! Когда-нибудь это случится, и ты отлетишь на другой свет, оставив после себя пару никому не нужных кед, потому что никто не захочет повторить этот путь! — смеялся я, иногда стоя перед зеркалом или останавливаясь напротив высоких витринных стекол, где прекрасно можно было рассмотреть отражение.

-Ты же понимаешь, что ты прожил уже дольше, чем полагалось! Ты же понимаешь, что на положено плотненько уложено?! — спрашивал я в состоянии сильнейшего опьянения, но однажды мне помешали.

Я стоял на улице, смотрел в свое отражение, прекрасно понимая, что то лицо, которое там есть, оно не мое… потому что у такого, как я, не может быть такого хорошего лица… я стоял, пялился на отражение, ладонью прикоснувшись к холодному стеклу, и так было, пока я не услышал про семь стадий смирения.