Пальмовая ветвь (рецензия на фильм "К озеру")

Шла Аленушка по чисту полю — окурок бати в болото выбросить, и повстречался ей на пути Пахом: посреди поля на снопе пшеницы сидит, да конопляной дранкой чугунный котелок натирает.

Алена:

— День добрый, мил человек, а чего это ты делаешь один-одинешенек, да во чистом поле?

Пахом:

— Здравствуй, красна девица! Вот, сижу — Карму отчищаю.

Алена:

— Разве это Карма? Это ж котелок чугунный!

Пахом:

— Карма - карма, она и сесть, точнее, ее хламоморфная визуализация...так ее Кармадел назвал.

Алена:

— Эвано как! И долго тебе котелок чистый тереть?

Пахом:

— До золотого блеску.

Алена(удивленно):

— Чугунок то, и до золотогу?

Пахом:

— Так Кармадел велел. Говорит, мол, что всякая Карма в золотом правиле зарождается, да за годы жизни копотью быта покрывается, потому и чугун золотом обратиться может, коль правило золотое в сердце сохранить.

Алена:

— Научи меня, мужик, как Кармадела отыскать?

Пахом:

— За полем бугор, за бугром Федот пьет "кагор", за бочкой кагора сидят три Егора: один из них Карму в глиняные формы отливает, остальные двое его подзатыльниками подгоняют. Найдешь Егоров, хлебни кагора, парни при свидетелях не работают, и все трое на одно лицо, завидят тебя, приосанятся, щербатыми ртами залыбятся. Узнаешь, какой из троих Карму льет, значит и тебя уважит, а обознаешься — кагором подавишься, да домой ни с чем воротаешься.

Поблагодарила Аленка Пахома, пошла до бугра, от бугра до Федота, а к обеду и Егоров нашла.

Алена (отобедав кагором):

— Поклон вам Егоры от Алены Бенедиктовны. Который из вас Кармадел?

Егоры (хором):

— Коль судьбу свою знаешь, Бенедиктовна, то и руку Кармадела признаешь, догадайся сама.

Алена:

— В судьбине своей не разбираюсь, а вот проплешины на затылке от тумаков только у среднего из вас — тот что в первой шеренге.

Средний из Егоров вышел из строя.

Кармадел:

— Как-то неправильно ты признала меня, Бенедиктовна — не по сердешному наитию, но по дедуктивному методу, ну да ладно, чего хошь?

Алена:

— Известно чего, хламоморфную визуализацию моей кармы.

Вытащил тогда Кармадел из-за пазухи форму глинянную, да и черпаком из бочки кагору в нее влил. Дунул-плюнул..не получается. Два других Егора на помощь подошли, сердешных подзатыльников брату отвесили. Выпала форма из рук Кармадела, раскололась о лапоть, коростой за века обросший, и выкатилась под ноги Бенедиктовны золотая устрица.

Аленушка:

— Что за фигня?

Кармадел:

— Символ женской фертильности у римлян.

Алена:

— И что мне с ним делать? Золотом блестит уже.

Кармадел(лыбясь щербатым ртом):

— Жизнь прожить, небеса грехами коптить, а закоптишь, тогда и устрица потемнеет, оттирать станешь.

Алена:

— А небеса грехами коптить обязательно?

Кармадел:

— Иначе жизнь не прожить. Ты, вообще, какими судьбами тут, девчина?

Алена:

— Окурок бати через чисто поле на болото несу.

Кармадел:

— Зачем?

Алена:

— Чтобы афтар сего поста поле мог чистым величать по праву.

Кармадел:

— Брось бяку сейчас же! Афтарам со сверкающей кармой нельзя, они от блеска золотого хиреют.

Алена:

— Пруфы давай!

Кармадел:

— Легко! Смотри: за бочкой кагора, к Федоту режисер сериала "К озеру" подсел, карму свою — золотую пальмовую ветвь Канннского фестиваля от черной плесени бабочкой от смокинга оттирает. О "залотом правиле" сериал запилил — "как ты мне, так и я тебе", про выживальщиков на Руси в эпоху эпидемии, и все то в сериале ладно: персонажи выпуклые, мотивация их поведения продумана, только армия российская, по сюжету, население мирное не лечит, а расстреливает с особым цинизмом— то что по нраву западной аудитории, потому и ветвь пальмовая заслужена, а за дешевый прозападный популизм почернела изрядно. Иными словами — хотел режисер признания, и получил его, при этом, собственное правило нарушил, а иначе и оттирать нечего было бы...

Поняла Аленка, что залететь бояться - старой девой остаться: бросила окурок бати посреди чистого поля, и оно сразу стало просто полем, и пошла замуж, а афтар сих строк, принялся отчищать от копоти наградной "золотой побарабанум".