Старый стишок

неба сорвана кожа, и открытая рана зари 

синевою сочится, исходит густой тишиной 

у весны в оккупации запрещено говорить 

я молчу, но стихи постоянно приходят за мной 

вот они на порог в одинаковых темных плащах 

у подъезда оставив игрушечный свой воронок

я пойду вслед за ними, заряжена небом праща, 

по дощатым ступенькам над детством, не чувствуя ног 

где танцуют и солнце, и боль - раз, два, три; раз, два, три 

зашивай в мешок память скорее, иди и смотри.