Санитары леса (рассказ)

Боюсь, что нижеследующая "простыня" вряд ли будет интересна тем, кто младше 30, и не видел детских передач питерского 5-го канала в 90-х. Но для желающих приобщиться к прекрасному - вот (пардон, с телефона видео не вставить). 

Надеюсь, что после этого станет ясно, что ярлык "культурная столица" - не пустое бахвальство куртуазных пижонов перед провинциалами, а тяжкое ярмо каждодневных психоделических трипов, порождённых ядрёными болотными миазмами...

***

Капитан Ерёмин стоял на ещё мокрой от росы траве, курил свой синий "Винстон", между затяжками с удовольствием вдыхал пряный лесной воздух, и пустыми, красноватыми от недосыпа глазами, смотрел как выдыхаемый им дым медленно сползает с берега и рваными клочками замирает над поверхностью озера. Зрелище гипнотизировало. Думать не хотелось совершенно, да и сил, кажется, на это уже не оставалось. Голова будто была доверху заполнена густым киселём, в котором вязли и уходили на дно все мысли. Хотелось просто стоять, курить, и смотреть на озеро... 

"Хм, дым над водой, хе-хе... - на поверхность киселя всё же пролезла старая ассоциация. - Эх, сейчас бы пива свежего, в кресле развалиться, и поставить батину пластинку "Deep Purple"... Не, лучше "Wish you you were here". А потом спать завалиться, к хренам! Мечты, мечты...". 

Сигарета, догоревшая почти до фильтра, обожгла пальцы. Ерёмин очнулся от забытья, затряс  рукой и выругался. Окурок упал на землю. Тут он вспомнил про стаканчик с кофе, взятый на заправке по пути, который всё это время держал в другой руке. Капитан снял крышку, допил кофе одним глотком - уже остывший, и от того ещё более отвратительный, кинул упавший окурок в стакан, закрыл крышку, огляделся, и неспеша направился к начальнику группы судмедэкспертов.  

- Ну что там, Жень? Вы закончили? 

- Почти, Лёша. Ещё минут двадцать. Дофоткаем, жмуров упакуем, а дальше - твори, выдумывай, пробуй, - эксперт изобразил идиотскую улыбку на помятом лице с мешками под глазами - таком же, как и у Ерёмина. 

- Да я не об этом! Эти опять, или всё же бытовуха, как думаешь? 

- Лёх, ну ты ржёшь что ли? Какая нахер бытовуха?, - Женя даже немного завёлся. - Ты трупы видел? Особенно того, в "волчьей яме"? Офигенная бытовуха, да? 

- Да мля... Понял я, понял. Думал, может ты хоть меня обрадуешь с утра пораньше. Задрочили совсем с этой бандой, третью неделю по 5 часов сплю... 

- Та же херня, Лёха. С нас же тоже требуют, сам знаешь. Ещё и "нарисовать" что-нибудь просят. По возможности, ага. Что я им там нарисую, когда тут как будто грёбаный Рэмбо работал - колья, растяжки, стрелы эти, ловушки всякие самопальные. Абзац полный. Партизаны хреновы, мля! 

- Да понимаю. Замонали в край, и эти, и те, и все вместе... Так, сколько уже вместе со свежими, - Лёха кивнул в сторону трупов в мешках, - уже получается? 

- С этими... - Женя изобразил на лице работу мысли. - С этими - тридцать два. 

Ерёмин устало провёл рукой по лицу, снова достал сигареты, протянул пачку коллеге. Оба молча закурили. 

***

Вечер был в самом разгаре. Из открытых дверей видавшей виды "Приоры" бодро колошматила подборка задорных хитов с "Радио Рекорд", перемежавшаяся "Воровайками", Кругом, и "Сектором Газа". Колян, которому сегодня стукнуло тридцать два, лихо приплясывал с банкой "семёрки" возле мангала, Толян самозабвенно следил за новой порцией шашлыка, не забывая прихлёбывать ту же "семёрку", Митяй ушёл купаться, а Игорёк шарился по близлежащим чигерям в поисках дров. Все были изрядно навеселе, и в целом довольны жизнью. Смеркалось. 

Вдруг в раскатистых басах сабвуфера, которым так гордился Колян, и который занимал чуть ли не пол-багажника его авто, явственно послышалась хрепотца. Колян прекратил танцы, выбросил опустевшую банку в кусты, в уже образовавшуюся кучу мусора, и нетвёрдой походкой пошёл к багажнику. Наклонившись, он увидел стрелу, которая торчала из динамика. Да, самую натуральную стрелу, как в детстве, когда все играли в индейцев. 

Резким движением Колян выдернул её из сабвуфера и начал рассматривать мутным взглядом. Стрела была явно самодельной - грубо оструганный осиновый прут с наспех прилаженным оперением, и наконечником из обычного гвоздя, сунутого в расщеп, и обмотанного вязальной проволокой. 

Толян решил, что это хулиганят местные детишки. Придав голосу максимально брутальные интонации, он гаркнул:
- Так, мля! Чо за нах?! Слышьте, индейцы недорезанные, вилы вам! А ну-ка сюда все вышли, ёпт! 

И не дождавшись появления "индейцев", Толян шагнул в направлении, откуда вроде бы прилетела стрела. То есть в лес. Его даже не смутило то, что из одежды на нём были только шорты, а обуви не было совсем - на районе все знали, что Толян страшен в своём гневе, вне зависимости от его амуниции. Правда, сейчас Колян был не на районе.  

Он сделал несколько резвых шагов по направлению к кустам, где скорее всего и прятались наглые засранцы, но вдруг споткнулся об натянутую между деревьями проволоку, и полетел лицом в землю. Вопреки ожиданиям, под прелой листвой, встретившей его щёки, оказался не мягкий лесной перегной, а совсем наоборот - битое бутылочное стекло. Лицо Коляна моментально залило кровью, сделав его вид ещё более устрашающим. 

- Какая сука!? - в ярости воскликнул Колян,
поднял голову в поиске супостатов, и немного обомлел. Он ожидал увидеть ухмыляющиеся рожи дачной пацанвы, может быть - ребят чуть постарше, ну на крайняк - каких-нибудь залётных ролевиков. Да что угодно, но только не это. Перед ним стояло какое-то стрёмное лесное чмо - иначе Колян это и не назвал бы. Старанный карлик-урод, замотанный в истлевшее серо-зелёное тряпьё, смотрел на него огромными немигающими чёрными глазами со зрачками в монету, и немного улыбался своим угловатым нескладным лицом. И от этой улыбки хотелось сжаться в комок, навалить в штаны, и бежать куда подальше. Даже Коляну. 

Но Колян всё же был с Весёлого посёлка, и какому-то ссаному бомжаре, пусть и страшному на вид, было его не запугать. Резко оттолкнувшись от земли, Колян прыгнул на уродца. Но тот оказался проворней - сделал быстрый перекат, и юркнул в кусты. Колян поднялся на ноги и побежал за ним. 

Карлик был шустрым. Даже слишком, для своего роста. Но всё же метров через пятьдесят Колян начал его настигать. Вдруг тот, выбежав на небольшую прогалину в березняке, резко остановился, развернулся, и произнёс высоким мультяшным голосом:
- Погоди, Коленька, не спеши. Лучше посмотри, что стало с твоим другом. Хочешь закончить так же? 

Колян остановился и ошалело огляделся. Чуть левее, на крепкой берёзовой ветке, из которой, видимо, уродец устроил силок, висел вниз головой Игорёк. Неподалёку валялась его бензопила. Игорёк не подавал признаков жизни. Да и вряд ли уже мог - его горло было перерезано, и кровь, всё ещё капавшая из страшной разверзшейся раны, была уже густой и очень тёмной. 

Колян побелел. Потом побагровел.
- Сссука! Кранты тебе! Да ты... за Игорька ответишь сейчас, мразь!!! 

Карлик, уже успевший дать стрекоча, повернул голову на 180 градусов, причём не прекращая свой бег, и нараспев прокричал:
- Ответим с дядей Витей мы на любой вопрос! 

Колян был не в том состоянии, чтобы оценить зловещесть этой фразы - ему просто хотелось удавить гадёныша. Но всё же про себя отметил, что этих уродов, видимо, как минимум двое. 

***

- Лёха, по коням! Засекли звонок! Там же, с озера! - неистово кричал ворвавшийся в кабинет старший лейтенант Осипов, пытаясь разбудить Ерёмина, и даже смог на ходу ловко увернуться от брошенной в него папки. 

Ерёмин начал приходить в себя на мгновение позже, чем успел запустить в старлея тем, что попалось под руку. Тяжело подняв голову от стола, он пару секунд мутно смотрел на Осипова маленькими красными глазками на оплывшем лице с отпечатками свитера. И ничего, кроме ненависти, его взгляд не выражал. Потом Ерёмин пришёл в себя. 

- Что? Оттуда же? 

- Так точно! С озера! Пять минут назад засекли. Опять мусоровоз. 

Ерёмин тряхнул головой, разгоняя сон. 

- Едем! Едрён батон, что так поздно-то разбудил?! 

***

Колян всё ещё пытался догнать шустрого уродца. Но это было нелегко. Тот петлял между деревьев, прыгал с кочки на кочку, что твой заяц, легко скользил между кустами, через которые Коляну приходилось продираться с матами, и проскакивал под поваленными деревьями, через которые Колян еле перелезал. Они уже столько времени бежали по лесу, что Колян был не очень уверен, что легко найдёт дорогу назад. Да и во что превратились ступни после этого забега не хотелось даже смотреть. Но его сейчас это всё мало волновало - он горел жаждой мести. Игорёк должен быть отомщён, без вариантов! Удавить гада, голыми руками! Поймать - и удавить! 

Когда ушлый карлик снова остановился на другой стороне очередной ложбинки, и древним скоморошеским жестом "сделал нос" Коляну, тот не выдержал. Он рванул напрямик к уродцу с одним желанием - схватить ублюдка и долго стучать его башкой о ближайшее дерево. 

Но он вновь споткнулся об ещё одну растяжку, и вновь полетел мордой вниз. Ожидая очередного сюрприза вроде битого стекла, Колян предусмотрительно выставил руки вперёд. Но это его не спасло. Он как летел, почти что "рыбкой", так и пробил лёгкий настил из веток и листьев, и устремился вниз головой в замаскированную яму. На дне которой его ждали остро заточенные колья. 

Через пару секунд над ямой нависло угловатое лицо карлика.
- Так-так-так. Вот и Коленьку забрал лес... Ух, август-затейник! 

***

...Полицейские подоспели как раз во время - камаз-мусоровоз только успел отъехать. И буквально через двести метров был остановлен полицейским кордоном. Впрочем, ничего интересного не обнаружилось ни в кузове, ни в показаниях водилы. В очередной раз. 

Водила-мусоровоз просто выполнял заказ диспетчера, диспетчер принял анонимный звонок, проверил оплату с мобильного счёта, и дал отмашку водителю, который привычно забросал в кузов мусорные мешки, лежавшие в указанной по навигатору точке. 

Мобильный счёт, как и следовало ожидать, принадлежал одному из убитых накануне - симки специально не стали блокировать. И хотя этот телефон пеленговался где-то поблизости, пэпсы с усилением из курсантов, пригнанных из нескольких училищ в округе, так никого и не обнаружили, хотя не один раз прошлись цепью по всей округе. В очередной раз. 

***

- Ну что там , дядя Витя? Порядок?, - спросил вышедший из леса карлик. 

- Порядок, Паутиныч, порядок, - тихо ответил седоватый мужичёк за пятьдесят, вытаскивая самодельную стрелу из глазницы трупа, ранее известного как Толян. - Обыщи того на берегу, я еще не успел.

- Ого! Дядя Витя, ты что, и его...? 

- Ну а то! , - с кривой ухмылкой ответил дядя Витя, успевший вытереть наконечник стрелы об траву, и сейчас проделывая то же самое со своим немаленьким ножом. - Ты давай быстрее, пока крови не натекло. Мало ли, что-нибудь ценное зальёт... 

- Понял! Я мигом!, - прокричал на ходу карлик, семеня в сторону берега. 

***

Водилу увезли в районный отдел для допроса, кордон, вместе с пэпсами и курсантами, разъехался. Старлея Ерёмин, приехавший на своей машине, отпустил вместе с одним из патрульных экипажей, сказав, что хочет ещё подумать над картиной преступления в одиночестве. Поскольку за шефом уже неоднократно были замечены подобные "тараканы", то Осипов не стал возражать, и молча залез в отделовский "Патриот". 

А Ерёмин, пристроив в уголок рта новую сигарету, пошагал в сторону той злосчастной стоянки на берегу озера, на ходу поправляя лямку набитого городского рюкзака, давившую на плечо. 

***

- Ну как там, дядь Вить, - шёпотом спросил Паутиныч, подползая к бугорку, за которым лежал дядя Витя, - Уехал уже? 

- Да, только вот загрузился, и уехал. Ну там его менты наверняка встретят, как обычно. Ладно, дело своё мы сделали. Пошли в землянку, что ли... 

В течении следующего часа дядя Витя и Паутиныч сортировали в своей землянке, искуссно замаскированной на склоне одного из оврагов поблизости, хабар, который достался им от покойников: наличные - в одну кучку, банковские карточки - в другую, цацки - в третью, полезную бытовуху - в четвёртую. Всё остальное - документы, бесполезные дисконтные карты, и прочий шмурдяк - отправлялось в печь. 

- Здорово, бандиты! - послышался снаружи голос, чуть приглушённый люком с закреплённым на нём дёрном и ветками. 

- Здоровей видали... - дядя Витя, кряхтя, встал, и пошёл открывать лаз. Через несколько секунд на пороге возник капитан Ерёмин. 

- И вовсе мы не бандиты! - подал голос Паутиныч со своей самодельной табуретки. - Мы эко-партизаны! 

- Ой, Паутиныч, не лечи, - отмахнулся капитан, закатив глаза, - давай вот без этого! Мне мозги и так уже делают без вазелина которую неделю. Тебя только не хватало. 

- Ладно, ладно, - дядя Витя, как всегда, был против ненужных споров. - Здравствуй, Алексей. Мы уж тебя заждались. Какие новости? 

- Какие-какие... - капитан снова сделал усталое лицо. - Банда вот в области завелась, судя по всему - крупная, организованная, и совсем отмороженная. Больше тридцати трупов на счету. Не знаете случайно, кто бы это мог быть? - последнюю фразу Ерёмин сопроводил кривой ухмылкой. 

Пока дядя Витя ещё раздумывал над ответом, Паутиныч мгновенно принял игру. 

- Да не, дядя Лёша, откуда бы нам? - ответил он, изобразив ангельское выражение лица, которое, правда, на Паутиныче всё равно смотрелось диковато. Ерёмин, вроде бы выросший на подобных детских передачах, до сих пор с опаской относился к этому персонажу в свете его нового амплуа - сейчас Паутиныч восторгается распустившимся цветком или порхающей бабочкой, а в следующий миг загонит нож под рёбра какому-нибудь гопнику, выкинувшему на обочину мешок с мусором. В общем, было затруднительно прогнозировать его действия, это немного напрягало. - Мы же люди простые, - продолжил Паутиныч, - грибочки вот собираем, ягоды там всякие, новостей не читаем... 

- О, Паутиныч, - Лёха оживился и даже заулыбался, вспомнив давний спор, - а ты всё-таки относишь себя к людям? 

- Ой, дядя Лёша, иди в жопу! - не выдержал Паутиныч. - Мне пофигу, можешь меня хоть тряпичным големом считать - а своё дело я знаю! 

- Так, хорош уже! - снова вклинился дядя Витя. - Потом свои экзистенциальные беседы закончите, сейчас не до этого. Так что там, Лёша, какие прогнозы? 

- Хреновые прогнозы, дядя Витя, - тут же став серьёзным, ответил капитан. - Ещё одно такое нападение, максимум - два, и вас точно возьмут. Дело уже нешуточное, подняли и город, и область. Мне из Главка звонят по несколько раз на дню. Даже из администрации звонили пару раз. А вы что думали, бесконечно такая лафа будет? Я вас прикрываю, как могу, но сам понимаешь - мои возможности не бесконечны, я всё же не генерал. Жареным уже не то что пахнет - воняет вовсю. Даже если откочуете на другой край области...

- Да понимаю, Лёша, всё понимаю. Но и ты нас пойми. Мы свой путь нашли, давно и без возврата. Деваться нам некуда. Нет, даже не начинай, я знаю что ты скажешь: "Вот, подайтесь в Питер, работы куча, я на первых порах помогу, комнату вам снимем, может и Паутиныча удасться куда пристроить...". Слышал я уже всё это Лёша, и не только от тебя. Нахер, - дядя Витя даже хлопнул по столу. - Нахер. Я и грузчиком успел поработать, и разнорабочим, и на стройке. Нахер. Фигня всё это. Это выживание, а не жизнь. А жизнь - вот она - лес, природа. Мне другого не надо. И Паутинычу - подавно. Захереет он в городе, уже проходили. Ну поменялась эпоха, ну выперли нас с телевидения - ну и что? Есть же ты, и остальные, такие как ты, кто нашу программу смотрел, и слова наши не жопой слушал. Вот на том и спасибо. Авось, не пропадёт страна. А то, что пришлось по миру пойти, и при этом урезонить пару ущербных придурков, которые срали там, где отдыхают..., - дядя Витя вздохнул. - Ну да, я тоже от этого не в восторге, знаешь ли. Но раз ребятам про природу нынче не рассказывают, то вот и выросло поколение... этих. И кто-то же должен показывать остальным границы дозволенного... 

- И это, конечно, должны быть вы, - угрюмо закончил за него капитан. 

- А почему, собственно, нет? - вдруг ожил Паутиныч. - Что, может, плакаты ваши работают? "Берегите лес, не выбрасывайте мусор!" - ха-ха три раза. Или эти ваши депутаты что-нибудь эдакое издадут? Ага, конечно, эти издадут - про то, как вам ещё круче гайки завернуть, а самим охотиться в заказниках на краснокнижную дичь как ни в чём не бывало! Не, дядя Лёша, это мы всё проходили. Как мы иначе можем поступать, на своём-то месте? Это наша страна, это наша природа, это наш лес. Сам же понимаешь. 

- Ай, что с вами спорить! - махнул рукой капитан. - Всё я слышу, и вижу, не инвалид, чай. Я же тоже вас смотрел, и на вас вырос. Иначе ваши жопы, извините, не прикрывал бы столько времени. Ладно. Я кое-что из еды принёс, - Лёха сменил тему, и, наконец, поставил тяжёлый рюкзак на земляной пол. - Тут консервы всякие, колбаса копчёная, сыр, яйца, хлеб свежий. Ну, как говорится, чем богаты. 

- Спасибо, Лёша, - с чувством сказал дядя Витя. - Хочешь, я тебе отдам? 

- Ой, дядя Витя, знаю я, с чего ты отдашь, - улыбнулся Ерёмин. - Я мзду не беру, мне за державу обидно, ты же знаешь. 

- Ну, раз так... - ответил дядя Витя. - Не желаешь ли тогда разделить наш скромный ужин? Греча как раз скоро подоспеет, а мы туда ещё и тушняка твоего... 

- Не, товарищи, извините, не сегодня, - капитан снова сделал деловое лицо. - Я ещё до разводки мостов хочу успеть, знаете ли, и поспать хоть немного. Так вот, возвращаясь к "что делать". Ваша тактика, вплоть до текущего момента, была неплоха, и в целом себя оправдывала. Вы резали, так сказать, реакционный люмпен-пролетариат, борясь за чистоту природы, и всё такое, но не кажется ли вам что это - социал-дарвинизм, и путь в никуда? 

- Да-да, - скучным голосом ответил Паутиныч, перемешивая варево в котелке. - Мы не боремся с причинами, мы боремся со следствиями, бла-бла-бла. Может быть, дядя Лёша, у тебя есть другие варианты? 

- Вот они-то как раз у меня и есть! - просиял Ерёмин, и достал из рюкзака офисную папку. - Так, смотрите - это документы по новому мусоросжигательному заводу недалеко от Сясьстроя. Владелец - Рохтенберг. Стройка только началась, планируют завершить за  четыре месяца, ещё в этом году. Оценка от независимых экспертов говорит об экологическом ущербе в тысячи гектаров вокруг, и сотни тысяч тонн заражённой воды в год - ну, почитаете, там всё расписано. Местное население начало вялые протесты, но пока безрезультатно.
В общем, так - в поезда не садитесь, до места добирайтесь попутками, а, вообще, лучше езжайте до Шлиссера, и дальше идите пешком, грунтовками да тропками. Вот карта района, двухкилометровка. А тут, - капитан протянул дяде Вите конверт, - деньги на первое время. - Но пасаран, товарищи! 

- Но пасаран! - ответили хором Паутиныч и дядя Витя. Причём, Паутиныч - с зажатой в кулаке ложкой, которой до этого помешивал гречку в котелке. 

- Теперь самое главное, - ещё более серьёзным тоном продолжил Ерёмин, и выложил на стол потёртый ПМ, два магазина к нему, и три пачки патронов. - На всякий случай. Всё это - вещдоки, чтобы вы понимали. Ну, кроме патронов. За всё это меня рано или поздно вздрючат, само собой. Поэтому очень желательно, чтобы вы сделали дело, до того, как произойдёт мой коитус с начальством. Я понятно выразился? 

- Более чем, - отозвался Паутиныч, облизывая ложку. 

- Ну, лады, - Ерёмин умиротворённо вздохнул, снова залез в рюкзак, и выставил на стол мерзавчик дагестанского. - Я пас, чаю попью - за рулём же. А вам - вот это самое, обмыть дельце, так сказать. 

Дядя Витя моментально схватил мерзавчик и спрятал его в рундук, стоявший в углу. 

- Не, Лёша, мы позже обмоем, с тобой вместе. 

- Это когда это? - недоумённо спросил капитан. 

- После победы над российским олигархатом! - хохотнул Паутиныч. - Или как инопланетянане прилетят. Ну, ты понял. 

- Ну, тогда так и порешим, - улыбнулся капитан. 

Когда лаз за ним закрылся, Ерёмин включил фонарик на телефоне, внимательно осмотрел стыки, и кинув листьев с сучками в несколько прохудившихся мест, неспешно пошёл к машине. Всего через несколько часов должно было наступить новое утро.