Мнемоны, мнемонны, мнемоны!

Выкладывается на АТ последний из фантастических романов написанных мной. Меня часто спрашивают, как я дошёл до жизни, верней, до послесмертия такого. А доходил я долго и медленно.

Какой я ни есть атеист, но переходить из состояния живых людей в вырастающие на могилке лопухи как-то обидно. И вот, в середине 70-х годов я написал эссе "Никто не хотел умирать или Третье решение основного вопроса философии", где рассматривал не слишком оригинальную мысль, что человек жив, пока его помнят. Умерший человек медленно, иной раз десятилетиями теряет свою индивидуальность, пока окончательно не растворяется в небытии. Написал и написал, рукопись до сих пор валяется где-то среди кучи неопубликованного.

А потом в дело вмешался Андрей Николаев, тот самый, которому посвящён "Многорукий бог далайна". Оказалось, что он тоже думает на эту тему. Ему принадлежала идея, что воспоминания принимают форму монет. Ах, как замечательно можно развлекаться на посмертный капитал! Почему-то Андрея особо привлекала возможность выйти на турнир против Ричарда Львиное Сердце. А Ричард захочет? – спрашивал я и не получал ответа. А если новопреставившийся захочет переспать с Клеопатрой? Ведь затрахают царицу, никакое послесмертие не поможет. Ответа не было. Специально для Андрея я вставил в роман сцену древнегреческого бокса. Надеялся, что Андрей поймёт, что выступать против древнего героя – себе дороже. Но он мечтал о Ричарде. В конце концов, он спросил, не буду ли я возражать, если он напишет свой вариант "Света в окошке". Я не возражал, но хотя Андрей прожил ещё несколько лет, он ничего не написал. Надеюсь там он осуществил свою мечту, и Ричард был вышиблен из седла.

Но главным толчком к написанию книги послужил следующий чудовищный момент. Ранняя весна не помню какого года. Я гулял со своей собакой Роной, и она выкопала из подтаявшего сугроба полиэтиленовый пакет, в котором лежал мёртвый ребёнок. Новорожденная девочка... у неё даже не обрезали пуповинку. Я вызвал милицию, пакет увезли, но жуткое зрелище не отпускало меня. И лишь когда на страницах романа появилась Анюта, мне стало малость полегче.

Роман многим не нравится, но все без исключения признаются, что прочитав его, начинают как заведённые вспоминать близких людей, которые уже ушли из жизни. Неважно, что кому-то это не понравилось, главного я добился.

И наконец, многим из добросердечных христиан невыносима мысль, что злодеи и грешники не получают на том свете никакого возмездия. Они не догадываются, что если, скажем, Сталин, по их мнению убийца и злодей, то куда большее количество людей считают его гением и великим светочем. Возмездие не может быть следствием среднеарифметического подсчёта. Конечно, верующие привыкли перекладывать свои грехи на плечи божества, но это лишь фигура самоуспокоения. Что есть грех, в романе написано прямо и недвусмысленно, а бог... умершим он не нужен.

В остальном, читайте роман и составляйте своё мнение.