Попаданцы: кризис идей?

Да, уважаемые коллеги и читатели, попаданческий жанр по моему глубокому убеждению переживает кризис. Начался он не сегодня, но сейчас вошел в острую фазу. Дело не в том, что легионы попаданцев вытоптали до состояния асфальта все сколь-нибудь значимые узловые моменты отечественной истории и уже принялись за зарубежную. В конце концов можно отыскать не тронутые уголки, хотя для того, чтобы привлечь внимание к такой книге, понадобится недюжинный талант. Читатель любит знаковые вехи истории. Отправил героя в 1941 год, и получи готовый интерес, который, впрочем, может обернуться негодованием в случае беспомощного исполнения темы. Такое случалось – и не раз. Суть в том, за каким, извините, хреном попаданец отправится в прошлое? Чем он там будет заниматься? Речь даже не о промежуточном патроне или командирской башенке танка, ином стремительном прогрессорстве, когда главный герой в считанные месяцы или годы добивается результатов, на которые в реальной истории ушли десятилетия, а то и века. Фантастика подобное допускает, если правильно обосновать. В конце концов рояль – это наше все, хотя количество их желательно соизмерять, так сказать, урезая осетра. Речь о заезженности сюжетных ходов, их вторичности и даже третичности. 

Например. Я не стану читать книгу по попаданце, который переместился в школьника времен СССР, потому что знаю, что будет дальше. Или о спецназовце/спецназовцах, переместившихся в 1941-й или какой иной год. «Позвольте! – возмутится кто-то. – Ты же сам нечто такое писал!» Да, было, но когда? Много воды с тех пор утекло. Про провалившийся в прошлое крейсер/атомную подводную лодку/авиационный полк и т.п. не буду читать аналогично. Мало того, что здесь рояль превращается в орган размером с кремлевскую башню, так еще исполнено подобное в большинстве случаев на оторви и выбрось. Хотя исключения есть.

Набившие оскомину сюжетные ходу можно перечислять бесконечно. Это чувствуют уважаемые мною авторы. Иначе почему вдруг Башибузук и Вязовский с Линником, не сговариваясь, решили написать романы о солдатах 1941 года, где не будет ни командирской башенки, ни промежуточного патрона, ни советов Сталину. Хотя и такие книги имеются, правда, их мало, и они стоят в стороне от мейнстрима. Талантливые авторы кризис идей ощущают острее заурядных, потому ищут выход из тупика, в котором оказался жанр. 

Что же делать? Не знаю. Я не критик и не литературовед. В одном уверен: нужно что-то искать. Или брать талантом, как это сделал Мусаниф, который в романе «Сам себе клан» собрал самые голимые штампы из различных жанров, но в итоге получилась конфетка. Или же садиться и думать. Чем я и собираюсь заняться в ближайшее время. Это мой ответ на вопрос о творческих планах, который так любят задавать читатели.