Легенда о Гадире и Сувдан

Победу праздновали братья в юрте таинственного овцепаса, и хозяева потчевали гостей отменно — были на том столе и вина благородные, и нежные сыры, и айран, и буза, и травяные настои, и наваристая шурпа, и пряная долма с бараньем мясом, и плов с горными травами, а на десерт — рассыпчатая халва с изюмом, ореховый шербет, и сочная пахлава. Лишь когда блюда опустели, а гости сыто откинулись на подушки, хозяин довольно уселся напротив них и потребовал жену удалиться прочь — к дочерям. Лишь затем его обрамленные кустистыми бровями глаза впились в Сарыбека, и овцепас заговорил, заминаясь, подолгу подбирая слова.

— Я родился в Благоземье и видел войну людей, но умру здесь, ведь только этой землёй я вправе править. Мои слуги — овцы, моя отрада — виноградники, но мои кормильцы — глаза и уши. Я знаю, кто вы и кто ваши матери. Вы слишком могущественны, чтобы покидать Благие земли по приказу родичей, но слишком мудры, чтобы покидать их по зову сердца. И я не вижу за вашими спинами дружин, значит, не добрая добыча вас манит. Вы слышите шёпот тайн, похороненных вместе с их владельцами — изгнанниками, лишёнными титула, но не мощи. Идите в Город Колдунов, что царит землями к западу от Пустошей Благих земель. Нет нужды возвращаться домой — от моего дома туда ведёт дорога, огибая Льдистые горы на юго-западе. Тот город создал Гадир — третий и последний сын Атабека, ибо первый пал от яда Заккум, а второго погубила Асиль Змея, дочь Вагифа. Все они были искушены колдовством, но все они пали по вине ведьм. В войне людей Гадир отцом был оставлен дома наместником, но он не пережил победы в ней Халида, сына Ордухана, и вскоре покинул отчий дом. Путь его лежал в пустыню — мне хочется верить, что он не стерпел несправедливости закона Благих земель и жаждал построить мир себе по сердцу. Тридцать шесть дней шёл он на запад, минуя бесконечный песок. Наконец, на тридцать седьмой день, там, где пустыня стала степью, а на южном горизонте виднелись последние пики Льдистых гор, нашёл он озеро, чьи воды были чище детской слезы. Столь великое благоговение переполнило его, что задумал Гадир сотворить зеркало из хрустального стекла, способного запечатлеть и хранить озёрную красоту, для чего набрал полную флягу воды. Он не знал ничего о земле, которую нашёл — не ведомо было ему, что хозяйка озера Сувдан вот уже много веков была в плену трёх ифритов, служащих Владыке-под-Горой, Архитектору Ада, слуге Эрзэла. Гадир заплутал в подземельях, но отыскал путь по жемчужным слёзам Сувдан. Когда он нашёл её плачущей в серебряной клетке, то узрел пред собой не озёрную хозяйку, но деву с кожей и волосами цвета снега, голубыми глазами и в платье, сотканном из лунного света. Лишь воля ифритов могла отпереть замок. Найдя их пирующими в соседнем зале, Гадир учтиво поприветствовал хозяев и признал красоту подземного лабиринта. Ифриты посмеялись над чужеземцем и старший из них пригласил его к столу. Гадир знал, что их еда ядовита для него, но приглашение принял и вдоволь наелся, омывая пищу озёрной водой из припасенной фляги, за трапезой нахваливая убранство зала. Польщённый пуще братьев, средний из ифритов, предложил гостю полюбоваться сокровищницей и выбрать себе подарок. Гадир согласился и предстали перед ним шелковые и парчовые платья, самоцветы бирюзовые, алые и пурпурные, а также сабли, рубящие железо как масло и кольчуги, держащие их удар, и многие золотые и серебряные кубки, блюда, а также сверкающие каменьями диадемы, кольца, ожерелья, и многие иные богатства, без счёта брошенные в зале. Вдосталь налюбовался сокровищницей Гадир, но не прельстился ни единой вещью и не остался, блуждая и выбирая, как того желали ифриты, ибо всего милей ему был вид озёрной долины с цветущими садами, застывшими на горизонте горами и водой прозрачнее детской слезы. Тогда младший, хитрейший из ифритов, оскорблённый смирением гостя, поклялся пламенем своим, что подарит ему невесту, и потребовал у него выбрать ту, что по сердцу придётся. Приказал он привести всех дев, что были в их владениях и служили им рабынями — то были луноликие красавицы, рождённые чревом Заккум от змеев, в коих она обращала опустошенные тела мужчин. Нет такого человека, кто бы не бросил своё сердце к ногами любой из них, но Гадир был сыном Атабека, что лишил Заккум дара речи, а потому не польстился на красоту прелестниц. Обвинил он ифрита в обмане, ибо одну деву тот не привёл — Сувдан, пленённую бурканку, хозяйку озера, чьи воды прозрачнее детской слезы. Гневались ифриты, но выпустили её и привели. В грязи они выволокли платье, сажей измазали лицо, а волосы вовсе остригли, но всё равно взял её в жёны Гадир и с любезностью покинул пламенное логово. С той поры атабекиды-изгнанники обосновались в озёрной долине, построили Город Колдунов и нарекли его именем Сувдан, поклоняясь ей, как защитнице и покровительнице. Долгие века правил Гадир, пока змеиные яд не отравил его кровь. Но то совсем другая история...

— А зеркало из горного хрусталя? — Нетерпеливо перебил рассказчика Темир. — Удалось ли Гадиру его сотворить?

— Легенда гласит, что он выкрал хрусталь из ифритовой сокровищницы, а ныне зеркало хранится в городском храме и задёрнуто шёлковой занавесью, дабы застывший на нём образ девственной Сувдан не покинул стекла. — Сказав это, овцепас замолчал на несколько минут, но после закончил. — Сейчас городом правит Алан, сын Гадира, внук Атабека. Он признает блеск ваших лошадей и поймёт, что говорит с владыками Благих земель — спросите его и верьте его ответу.

[отрывок из книги "Сага об Эйхваде и Асмире"]