Настоящая, достопочтенная, старинная ирландская сказка в легкой обработке

или

ИСТОРИЯ УНАХ МУДРОЙ

*содержит сцены употребления алкогольных напитков*

В этот день, услышав шаги мужа к дому, она сразу поняла, что настроение у него ужасное. «Нет», - прислушалась она – «не просто ужасное, а близкое к полному падению духом».

Она с трудом стащила с полки десятигаллоновую бутыль виски и поставила на стол.
Финн рухнул на лавку, схватившись руками за голову.
- Ыххх… - вздохнул он, - ты не помнишь, милая, когда ближайший пароход в Австралию?
Унах подняла брови.
- Муженек, я могу ошибаться, но, кажется, веке в семнадцатом.
- Не успеть… - горестно отозвался Финн и приник к бутыли.
- Я растрезвонил по всему Эйрину, что вызываю Кухулина на честный бой. А он взял и пришел! Он будет здесь где-то через час, я так думаю.
Она представила себе, что останется от ее любимого дома после выяснения отношений такого уровня – а даже процесс порки Коннала, младшенького, часто приводил к необходимости поправлять венцы и перекладывать крышу – и поняла, что ситуацию пора брать в свои руки.
- Ах, любимый, - беззаботно сказала она, - я думаю, слабая женская хитрость поможет мужской силе. Ты же не хочешь, чтобы он потом говорил, что ты победил его только потому, что он был на чужом поле?
Финн с интересом уставился на нее. Он-то хорошо представлял, до какого места достает Кухулину (он видел противника из-за горы) и был абсолютно готов на любую помощь.
- Ну… (Финн нетерпеливо кивнул) Тогда немедленно беги на чердак и достань ту кровать, в которой спали Ламди и Шивонь до того, как замуж вышли. И прибей ее на Коналовы салазки. А потом повесь над очагом тот чан, в котором мы купаемся.
- Зачем? - Недоверчиво спросил Финн. Перспектива разбираться на чердаке даже почти пересилила будущий приход Кухулина.
- Я могу потратить час на то, чтобы объяснить тебе, что я задумала, - ответила она, - и ты закричишь «Молодец, жена»! ровно за минуту до прихода этого, как его…
- Все, все, понял, - ответил Финн и удалился наверх. Она же отправилась в противоположную сторону и принялась таскать из погреба капусту.

Когда шесть кочанов капусты и полбарана уже варились на огне, а в углу покачивалась на салазках застеленная самыми веселенькими одеяльцами кровать, она осторожно достала из сундука давешний подарок восьмиюродной кузины Гуиневер. На расшитом узорами, бисером и рюшками капоре до сих пор красовалась приколотая на булавку записка «Унах, прикинь, сассенахши ДЕЙСТВИТЕЛЬНО это носят!»

Финн слабо отбивался, но она перелила часть виски в темную пятигаллоновую бутылочку и заткнула старой соской. В свете такой возможности муж почти безропотно дал засунуть себя в колыбельку и завязать над бородой розовый бант капора.

Когда в дверь постучались (с потолка посыпалась труха и чердачные мыши) она привстала и крикнула:
- Коннал? Это ты? Опять деньги кончились?
В дверь забухали погромче.
Она вышла на крыльцо и задрала голову. Держать голову обычным образом получалось совсем неприлично. Нехорошо же так откровенно пялиться мужчине в ширинку.
-Так, я вижу ты не Коннал. Но имей в виду – если ты собираешься пожаловаться на то, что он тебя отлупил, так я его за это давно не ругаю, он же сын Финна все-таки!
- Кто меня отлупил? – оторопел Кухулин
- А что тогда тебе надо, малыш? – удивилась Унах.
- Так, – он потряс головой, и собрался с мыслями, - Я - герой Кухулин, женщина. Я пришел на бой с героем Финном. А ты кто?
- Так ты не к сыну, а к мужу? – ответила она, - тогда заходи, поешь. Финн ушел встречать кого-то на побережье, придет к ночи. Поешь хотя бы, а то заморенный ты какой-то.
Кухулин вошел в дом и плюхнулся за стол на Финново место.
Пока она собирала на стол, муж рычал и вертелся в кровати. Руки его были плотно припеленуты к телу, а рот заткнут соской, так что ничего членораздельно сообщить он не мог.
Она подошла к нему и с усилием покачала колыбель.
- Не спит, маленький… Пучит, наверное. Ну, бай, бай…
Финн притих.
Кухулин в это время выхлебал половину щей из ванны и почувствовал, что наелся.
- Что ж ты без хлеба-то! – вдруг всполошилась она, - то-то такой худенький!
Кухулин без энтузиазма надкусил лепешку размером с тележное колесо и с сомнением уставился на торчащий из нее зуб. Пошурудил в лепешке пальцем, и обнаружил край железной крышки.
- Это что еще?
- Железо полезно для мышц, - решительно ответила она, - ешь!
Лепешку поменьше она сунула Финну. Эта была без крышки, понятное дело, но Финн на всякий случай стал ее обсасывать. Это, может, у Кухулина зубы лишние.
Кухулин молча смотрел на Унах. Она – на него. В руке он держал недогрызенную лепешку.
- Эх, мальчик, - вдруг сказала она, - может, пока Финна нету, ты мне поможешь малость?
- О, это легко, - обрадовался он и осторожно бросил лепешку под стол, - чего надо?
- Уммм… задумалась она – ну, во-первых, надо повернуть дом на восток, а то дело к лету и жарко будет.. –
- Чего? – перебил Кухулин.
- Ну, я понимаю, что взрослого мужика такими просьбами стыдно беспокоить, но у меня дети все гуляют, кроме грудного, а его ж не попросишь…
- А как?
- Ты еще меня спроси, как Windows переустанавливать!!! Откуда мне знать, я же женщина!
Кухулин встряхнулся и вышел.
Дом заскрипел (чердачные мыши, едва успевшие вернуться домой, опять посыпались вниз). Пейзаж за окном поплыл вбок, и, совершив поворот градусов на 85, застыл.
- Спасибо! – крикнула она, - а теперь принеси мне родник из ущелья снизу!
- Каво тебе принести??? – не выдержав, рявкнул Кухулин во дворе. По Ирландии пронесся порыв ветра.
- Ну Финн, когда я собираюсь стираться, мне приносит родник снизу, понимаешь, - виновато сказала Унах, высунувшись в окно, - а потом обратно относит, там же люди живут, им тоже воду надо…
- А вода разве сама вниз не стечет? – недоверчиво спросил Кухулин.
Она всплеснула руками.
- А и то верно!!! Вот ведь правду люди говорят – коли мужик телом не вышел – обязательно хитростью да умом возьмет!!
Кухулин явственно зарычал и исчез внизу.

Ближе к закату, когда она уже подоила коров и сидела у окна с вязанием, по тропинке к дому затопали сапоги Кухулина.
- Передай своему мужу, женщина, - закричал он еще издали, - что он, блин, выиграл!!! Я донес этот твой родник только полдороги, а дальше не могу. Финн твой… круче меня.
Последние слова дались ему с явным скрипом.
Финн, в свою очередь, услышав их, дико закашлялся. Унах выхватила у него изо рта полегчавшую бутылку и уставилась на флягу с виски. На глазах у Кухулина?... Когда все так хорошо получается?...
Она решительно перелила в бутылочку полведра молока, встряхнула и заткнула пробкой. Финн, в чей рот полилась смесь виски и молока, забулькал и затих.
Кухулин допил виски из бутыли, поцеловал Унах в щечку и тихо удалился.

Через полчаса она отвязала мужа. Гнев его был страшен.
- Ты чем меня, мать, напоила???
Она отхлебнула и задумалась.
- Гм…а ты зря, дорогой… Конечно, необычно, но если сюда добавить сахару….

В Коннахте говорят, именно так был изобретен Бейлис. Врут, наверное.