Приверженность альтернативной любви

Через десять минут Дрош, уже собранный, с дорожным кейсом в нервной пухлой руке, ступил на балкон.

- Заплачено до конца недели, - шепнул он. – Это ещё четыре дня.

- Я займусь вдовушкой, не переживай, - сказал Эрик. – Ей тут точно нравится, поднимать скандал она не захочет. Несколько дней у тебя есть. И да, поцелуй от меня Ами ручку.

Растроганный Дрош вложил в руку Эрика кошелек с монетами:

- Тут немного, но ты экономный парень, я знаю.

- Побудешь тут экономным, когда вы, богачи проклятые, все захватили, - рассмеялся Эрик, обнял Дроша и похлопал его по спине. – Не бойся, старик. Все будет в лучшем виде! 

Дрош кивнул и проследовал на цыпочках через кухню к двери.

Эрик рассмотрел с балкона пузыреватую фигурку друга внизу, на утренней улице, и отсалютовал ему.

Оставшись в одиночестве, Эрик с аппетитом доел все, что было на столе, а потом пошел в ванную и залег там с трубкой в зубах. Ждать вдову. 

Вода уже остыла, а он уже начал подремывать, когда вдовушка вошла в ванную комнату. 

- Привет! - Эрик открыл один глаз и расплылся в дружелюбной улыбке. - Как спалось? 

- Ты?! - Черные очи вдовы недобро блеснули, и она помахала перед Эриком липовым письмом. - Это какой-то розыгрыш, да? 

- Обижаете. Это - изящная фальсификация. Письмо от многоуважаемого отца нашего "наивного" мальчика. Доставили вместе с завтраком. Дрош очень просил извиниться перед вами и немедленно отбыл. Все просто, мадам.

Ухмылка Эрика выглядела более чем наглой. Он лежал голый в ванной, в которую, разумеется, не помещался, поэтому его длинные, тощие ноги бесстыдно торчали, свесившись по краям. Вода капала с пяток на коврик. 

Чернокожая, уже не такая призрачная как ночью на балконе, а вполне живая, объемная, в небрежно запахнутом халате, да к тому же злая, как демоница, смотрела на Эрика с внезапным прозрением.  

- Значит, это ты, - проговорила она голосом уже не бархатным, но визгливым. - Ты решил обустроить все по-умному. А мне-то показалось вчера, что ты дурачок. 

- Вам показалось. 

- И чего ты хочешь?

- Вообще, я уже ничего не хочу, - искренне признался Эрик. - Кроме кружечки пива, разумеется. Я заступился за друга, которого вы пытаетесь сделать жертвой интриги. Не надо с ним так. Дрош - человек светлый. 

- Ты хотел сказать - белый?

Эрик ехидно посмотрел на женщину. Очень молодую и очень красивую, но черную. Зачем отцу Дроша такие сложности с властью? Во имя чего?

- Я хотел сказать - светлый. Никакой игры смыслов тут быть не может, мадам. Мой друг влюблен и помолвлен. Его отец против только потому, что Ами из бедной семьи. И мне, как представителю среднего класса, обидна сия несправедливость. Подайте, пожалуйста, мочалку. 

- Сам возьмешь. Какая глупость. Я не собиралась препятствовать ему в его любовных делах. Мне просто нужен достойным муж, а им - избежать скандала с помолвкой. Это же очевидно.

- Вам было бы разумнее сразу предложить мне долю из его наследства, - Эрик непринужденно протянул руку и стащил с полки розовую мочалку. 

- И ты возьмешь? - оживилась вдова.

- Нет, конечно! - энергично намыливая себе шею, фыркнул Эрик. - Дрош - мой друг! Хороший друг. Знаете, он мог бы уложить меня спать на кухне. И я был бы ему благодарен. Но он положил меня на шелковые простыни. А сам лег на куцый диванчик. Я не из тех, кто забывает добро. Поэтому он сейчас едет к возлюбленной. А вы можете продолжать гулять по своим тайным любовникам.    

- Лучше бы ты разобрался со своей девчонкой, и не лез в чужие дела, щенок! 

- Дрош мне не чужой! - Эрик неспеша намылил подмышками.

- А твоя рыжая? Чужая? Она обожает тебя, в рот смотрит. А ты волочишься за каждой юбкой. 

- Даже не начинайте, мадам, - Эрик перестал театрально намыливаться и перестал ухмыляться. - Никто не умеет стыдить меня так искусно, как я сам. Если я дам ей сейчас повод думать, что она меня захомутала, а потом брошу ее, получится совсем нехорошо.

- Ее нужно бросить до того, как разбить ей сердце. Нельзя спать с девушками, которые в тебя влюблены. На таких нужно жениться. А это явно не твоя карма. 

Эрик ухмыльнулся:

- Интересно как девки пляшут! С чего вдруг такая забота о моей девушке? Вы-то сами куда ходили ночью? Дайте отгадаю. К любовнику? 

- К любовнице! - процедила вдова. - Я ходила к любовнице. Доволен? 

- Воу, воу, воу! - просиял Эрик и на секунду ушел с головой под воду. Когда он вынырнул, то мотнул головой так, что брызги с его волос окатили вдову Бибо с ног до головы. 

- Вот это поворот! А водовушка-то оказалася с секретом. А в секрете - новые секреты. Ну просто пьеса "Не смотри на меня снизу" в двух актах! - Он рассмеялся, и принялся шумно вылезать из ванны. - Я не расскажу ему про вас. Просто держитесь от моих друзей подальше. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них тоже упал за обедом в суп.

Эрик тщательно вытерся, всучил полотенце в руки озлобленной вдовушки и ушел, посмеиваясь и насвистывая. А что она думала? Думала, он ей свой, только потому, что она такая привлекательная. Ну уж нет. Первым делом… дружба. Камень с сердца Эрика рухнул, и покатился с откоса. Прекрасная чернокожая оказалась обычной приверженицей альтернативной любви, свойственной выходцам из Южного королевства. Дело оказалось не в нем. Ей понравилась Маричка Зужек, а не великолепный Эрик Травинский. Ошибка в этом уравнении была найдена. Жизнь налаживалась. Оставалось объясниться с Ричкой. Купить ей что-то, сделать пару комплиментов. Ричка конечно не очень умна, но она добра к нему, с ней ему хорошо, как дома. С ней он чувствовал себя нужным. Он скажет ей, что она лучше всех. Так и есть, если взвесить всю ее совокупность, выпуклость и красоту. Вот так, он пойдет и так скажет: "Ты лучше всех."

Но сначала надо выполнить поручение Дроша-Старшего и отнести в тиграфию пакет его политических измышлений.

Эрик оделся в свое старое, забрал лютню, пакет для Апполодора и мешочек с монетами. Он вышел из гостиницы гоголем, решив только на минутку зайти в кабак. Одно пиво и яичница, ну или пудинг. Хе.