О литературе и сдобе с изюмом

Случился как-то у меня интересный разговор все на ту же вечно актуальную тему — авторы массолита, дескать, туповаты, потому и книжки пишут тупые, никчемные, макулатурные... список прилагательных, употреблявшихся моим собеседником, можно продолжать до бесконечности (или до последней страницы полного словаря русского языка).

Я спросила:

— А вы, прошу прощения, со многими ли такими авторами хотя бы шапочно общались, чтобы делать глобальные выводы?

Собеседник (ответственный редактор одного старого и уважаемого журнала) с возмущением ответил:

— А вы что ж, не помните пословицу «Скажи мне, что ты пишешь, и я скажу, кто ты?» Стыдно! А еще филолог!

Я вздохнула и как можно более миролюбиво ответила:

— Ну в пословице речь шла о «что ты читаешь». А вот что касается ограниченности не любимых вами авторов... Вы какой хлеб обычно берете в магазине?

— А при чем тут это? Ну допустим, ржаной нарезной такой-то фирмы... полезный, вкусный. Другого в последнее время не ем. И?

— А моя тетя обожает белый сдобный с изюмом. Жить без него не может, представляете? Другой хлебушек ей подсунь — в рот не возьмет. Такие уж у нее вкусы. Да, наверное, вредные, с точки зрения здоровья. Но не убивать ж ее за это. Конституция РФ и УК РФ не предусматривают наказаний за любовь к изюму и сдобе. Более того, недавно она купила хлебопечку и печет теперь любимый хлеб сама. Кстати — тетя врач с сорокалетним стажем, лауреат Ленинской стипендии, а ее в те времена даром не вручали. А теперь скажите: разве ее страсть к сладкому означает, что тетя — дура?

— Н... нет, но...

— Ну вот видите. То же с авторами массолита. Многие из них — люди умные, с хорошим образованием. Некоторых можно с полным правом назвать эрудитами. А то, что они любят читать и писать боевики и литРПГ — так это дело их вкуса. Многие любят. Опять же в Конституции РФ нет параграфа, который бы такое запрещал или осуждал. Согласитесь, было бы куда хуже, если бы они вдруг массово полюбили героин, проституцию или, прости Господи, охоту на бродячих животных с ружьями.

Собеседник помрачнел и надулся. Видно было, что в уме он подыскивал достойный и разящий ответ. Наконец он нехотя сказал:

— Так-то оно все так. Но... почему народу нравится подобная дрянь? Вот что не дает мне покоя!

Я сдалась и подняла белый флаг:

— А я вот, когда мне грустно и тревожно, смотрю фильмы типа «Дум». Кровь, трупы, герой против всех, добро побеждает зло. И ничего, любить пьесы Шоу и поэзию Твардовского мне это обстоятельство ничуть не мешает. Так что я тоже — народ.

— Как «Дум»?! Но это же шлак! Это отстой! Это поругание оригинальной игры, которую я обожаю!!!

— Вот видите. Даже вы иногда любите массовую культуру! А вы же умница из умниц!

Собеседник фыркнул и попрощался. Никто не любит признаваться в маленьких и больших слабостях.

А я в который раз подумала, что вот с какой стати меня понесло защищать массолит? Обойдется и без моей защиты, ибо вечен.