Неположенное счастье
Автор: Серж 
— Вот, смотри, — сказал заплетающимся языком Майкл Куртис, загибая похожие на сардельки пальцы, — они угробили мой самолёт, раз. Он летал тридцать лет и мог бы пролетать ещё пятьдесят. Ублюдки из страховой компании выиграли у меня суд, два. Они раздобыли где-то формуляр, где написан год выпуска самолёта, ты поняла?
Слова мистера Куртиса были обращены к чернокожей девушке в белом сарафане, вызванной Куртисом по телефону. Девушка сидела напротив него в кресле и внимательно слушала клиента. Поскольку странный синьор говорил на незнакомом ей языке, она ничего не понимала, однако время от времени кивала головкой, украшенной затейливо заплетёнными дредами.
— Тебя как зовут? — спросил Куртис девушку.
Девушка улыбнулась и развела руками.
— Не понимаешь, кукла? О сё номе?
— Сонгу, синьор.
— Вот смотри, Сонька, — вздохнул Куртис, — твои черномазые братья отправили на тот свет четверых моих людей, поняла?
Сонгу заулыбалась и радостно закивала.
— А Тимура огрели по башке бейсбольной битой и забрали у него спутниковый телефон. Теперь он ничего не соображает, а они по телефону говорят мне всякие гадости. Это, по-твоему, справедливо?
Сонгу нахмурила брови и снова кивнула:
— Сим, синьор, сим.
— Сим, — саркастически ухмыльнулся Куртис. — А, может, твои соплеменники сожрали моих людей, а?
— Сим, сеньор, — сочувственно вздохнула Сонгу и поджала пухлые губки.
— Ладно, кукла, давай выпьем, — сказал Куртис и указал пальцем на пузатую бутылку с надписью "Cognac Frapin" на жёлтой этикетке.
Сонгу заулыбалась и стала наполнять высокие узкие рюмки.
К её приходу толстый разговорчивый синьор уже выпил половину бутылки, и Сонгу решила, что сейчас он, наконец, велит ей снимать сарафан. Но вместо этого клиент опять начал что-то говорить.
— Ты, вот, сколько берёшь со своих соплеменников? Думаешь, я не знаю? Двадцать долларов! А с меня сколько? Сто! Только потому, что я белый. Знаешь, как это называется? — с обидой спросил Куртис. — Расовая сегрегация! Тебе не стыдно?
— Сим, сеньор, — грустно кивнула Сонгу.
— Этот хорёк с алмазом где-то затаился, понимаешь? Но у меня есть на него капкан.
За свою недолгую практику Сонгу уже встречались подобные мужчины. У русских это называлось "излить душу". В этом случае нужно просто сидеть, слушать и изображать внимание. Сонгу даже приспособилась для этого вспоминать в уме таблицу умножения на шесть. Усилие мысли, которое отражалось при этом на её хорошеньком личике, клиенты принимали за сопереживание, и даже рекомендовали девушку друг другу для душевных излияний.
— А ты знаешь, Сонька, что я русский? — Куртис уставился на Сонгу белесыми глазами. — Русский полковник военно-воздушных сил?
— Руссо? — заулыбалась в ответ девушка.
— А ты как думала, кукла? Пилот первого класса Михаил Куртис! Руссо пайлот!
— Миру мир! — звонко выкрикнула Сонгу. — Ленин жив! Гони бапки, плять!
Исчерпав запас русских слов, Сонгу с победной улыбкой посмотрела на Куртиса. Толстый синьор, кажется, закончил изливать душу и протянул к ней руки:
— Иди сюда, Сонька. Будут тебе бабки, принцесса, будут.
.