Про собаку Люську

Приходила тут небезызвестная Севетра нас проведать. Посмотрела на собаку Люську и отругала меня, что у той стала талия исчезать. Перекормил. 

Еще бы не перекормить! Когда ее третьего сентября нашли на трассе в лесу, она представляла собой живое пособие для изучения скелета собаки:

А сейчас вон она какая:

Вообще мы с ней как-то уже притираемся друг к другу. И если вначале она на прогулках вообще не обращала на меня внимания, то сейчас реагирует на малейшее движение поводка, и реагирует правильно. Последнюю пару недель даже перестала вырывать мою руку из плечевого сустава, завидев какую-нибудь кошку. А еще я (почти) отучил ее кусочничать и помойничать, подбирая гнилые кости и остатки баниц и шаурмы, в изобилии разбрасываемые местными жителями по территории града Варны.

Собака Люська стала выпрашивать у меня побольше общения. Когда я пускаю ее в гостиную, она плюхается на диван (боже мой, я никогда не думал, что разрешу собаке лежать на диване!) и норовит прижаться ко мне хоть какой-нибудь частью тела: лапой, мордой, а лучше всего всей спиной. И вы бы видели, как она протискивается между диванными подушками и какие позы принимает, чтобы площадь соприкосновения со мной была побольше!

А еще норовит перевернуться пузом кверху, и чтобы я чесал.

Мне кажется, она меня признала и любит.

Проблема в том, что на нашу домашнюю кошку КисёБасё (она же Баська "Ja pana Michała kocham z całej siły", если кто читал "Пана Володыевского", она же Барбара, она же аватар Бастет) Люська охотится так же, как на любую уличную. Завидев кошку, скулит и тычет лапой в стекло балконной двери, а если зазеваться -- то кидается ее ловить, а Баська на псицу шипит, рычит и плюется, а потом сбегает на шкаф -- и при этом все вокруг сметается могучим ураганом из двух живностей, с воплями и скрежетом когтей по полу, мебели и, кажется, стенам.

Мне на прогулках то и дело, тыча в Люську пальцем, обзывают ее "английски пойнтер" -- ну да, если я ее похудею немного, она как раз в стандарт породы попадет. Но мне ж ее не на выставки таскать. Проблема в том, что пойнтер -- собака подружейная, ее назначение -- спугнуть для хозяина дичь, чтобы тот ее пристрелил. Кролика, например. Или кошку, если кроликов нет поблизости. И Люська норовит свое назначение исполнить -- создавая мне сложности на прогулках. Хотя постепенно я ее от повышенного внимания к кошкам отучаю.

Но своя-то на глазах все время, и из вредности и любопытства постоянно норовит столкнуться с собакой взглядами. Бедной Люське -- "хоть видит око, да зуб неймет". А кошка наглеет с каждым днем (тем более, что я ее в этом поддерживаю: все-таки она хозяйка в квартире, исторически).

И вот, пока они просверливают друг друга глазами, я сижу за компом и мечтаю о счастье. Которое выглядит в моем представлении так: Люська валяется на диване справа от меня, а Баська -- на подушке слева, обе дрыхнут, а я периодически почесываю их между ушей.

Надеюсь, мы доживем до этого когда-нибудь.

Если честно, то собака Люська оказалась в быту куда более приятной и куда менее проблемной, чем кошка Баська. Та -- существо довольно шкодливое и очень-очень упрямое: если дедушка что-то запретил, то это обязательно надо пробовать делать еще и еще. Притом запреты ведь не просто так: например, провода грызть нельзя, потому что может шибануть током. Дедушку грызть тоже нельзя, за исключением шутливого покусывания за палец. Лазать в помойное ведро нельзя, потому что там много очень вредного для кошки. А вытаскивать пачку нарезанного черного хлеба, прогрызать в ней дырку и жрать этот хлеб как не в себя нельзя, потому что море крошек и ломти хлеба на полу -- неэстетично и неэкономично.

А еще она сегодня вылизывала банку из-под консервированной фасоли. 

И вообще:

Собака же Люська:

- во-первых, понимает запрет с первого раза;

- во-вторых, если очень хочется нарушить, то достаточно прикрикнуть, чтобы она со смущенным видом прекратила;

- в-третьих, ничего не скидывает со стола и прочих горизонтальных поверхностей;

- в-четвертых, будучи оставлена на ночь в гостиной, ничего там не вытворяет и даже не ходит на кухню проверять помойное ведро, а тихо спит себе на диване, лишь иногда вставая попить.

В общем, жизнь налаживается, и по большому счету беспокоит меня только одно: они-то обе точно проживут больше десяти лет, а насчет меня такой уверенности нету.