Набросок

Жила-была девочка. А, может быть, и не жила. Отец её дважды пропил и трижды продал. Мать её давно забрала земля. А девочка жила. Забрали её за семейные долги в место, где были такие же брошенные девочки, только постарше. День за днём она протирала полы и выметала грязь, разносила выпивку и рисовала в своей коморке углём по стенам. 

Однажды в место брошенных девочек пришел человек, который посчитал, что она уже достаточно выросла. А кто платит, тот считает верно, говорили в этом доме. Девочку заперли с человеком, клацнул замок, погасли свечи. Но девочка хотела жить. Другие брошенные слышали крик и грохот, хруст разлетевшегося стекла, а, когда дверь открыли, девочка исчезла. Человек, заплативший недостаточно, вернул долг так, что не сможет больше ходить в этот дом. 

А девочка пропала. Кликнули стражу, спустили собак - не сложно найти ребенка, что бежит от приведений. Но девочка хотела жить. И решила убежать прямо в западню. Дальше и дальше, от еды и крыс, от специй и нечистот, бежала она в пустыню, не думая, что будет есть и как далеко уйдёт. 

Тень тянула девочку за руку, кусала за пятки, толкала с бархана, пока та не скатилась в руины старого храма. Там-то её и нагнала стража. Забившись в угол, девочка схватила проржавевший шакрам и попыталась кинуть его, но лишь порезалась о лезвие. Стражники рассмеялись, а тень шепнула на ухо девочки:

"Чего ты хочешь?"

"Жить" - всхлипнула девочка. Её кровь исчезла с лезвия шакрама. 

И стало темно. Когти скребли по каменному полу, на шеях смыкались клыки, отрывая головы от туловищ. Что-то игралось, отрезая руку за ногой, перебрасываясь от тела к телу, пока не пожрало все души, кроме девочки, что забилась в угол. 

Что-то потянулось за своим шакрамом и только тогда заметило ребёнка. 

- А ты кто такая?

- Девочка. - так и сказала девочка. 

- Без имени?

- Без имени. 

Чудовище хмыкнуло и склонилось, протягивая ей шакрам. 

- А я - Цен.