Рождение и смерть похоронной индустрии
Автор: К.А.ТеринаЧитаю «Рождение и смерть похоронной индустрии» — купила её несколько лет назад для тайского пляжного чтения, но отчего-то в этом качестве книга тогда не заиграла. Другое дело — суровая московская зима, в которой о солнце напоминает только его отсутствие.
Первые же страницы книги усеяны восхитительными фактами, каждый из которых требует немедленно всё бросить и писать отдельный рассказ, так что лучше я коротенько перескажу вам самое интересное из пока прочитанного.
Помните в пилоте The Knick бригада скорой помощи одной больницы отбивает пациента у бригады скорой помощи другой больницы? В средние века было ещё веселее: монахи отбивали перспективные трупы с целью захоронения на территории собственного монастыря, что гарантировало ежегодные выплаты от родственников новопреставленного. Те же монахи с той же целью шли ещё дальше: выкапывали и воровали уже захороненные тела. А, например, в 1152 году после смерти отшельника Вулфрика, деревенский священник был вынужден нанять банду головорезовов, чтобы защитить тело Вулфрика от посягательств монахов соседнего монастыря. Это англонормандские «Семь самураев», никак не меньше.
И раз мощи святых были не просто утончённым украшением прихода, но и способом повысить его статус, а следовательно и доход, то совсем не удивительно, что случались убийства святых старцев ради получения реликвий. Здесь в качестве убийцы можно, конечно, вообразить человека циничного и от религии далёкого, но куда интереснне был бы тот, кто искренне верит в святость убиваемого им старца. И, возможно, полагает, что святости этой прибавится от насильственной смерти. И тем больше святости, чем насильственнее смерть.
Про насилие дальше есть ещё рассуждение, что его высокий градус в визуальном средневековом искусстве нужен был, чтобы обеспечить переход через наблюдейние к состраданию, покаянию и очищению. И тут любопытно мысленно проложить пунктирную линию к современному кинематографу, который устроен, на первый взгляд, почти так же, но есть нюанс: вслед за эволюцией человеческой психики эволюционируют и методы воздействия на неё. Телесность и физиологичность из визуального искусства никуда не делись, но демонстрация эмоциональных страданий, травм и рефлексии работают как минимум в равной степени.
/Сергей Мохов, «Рождение и смерть похоронной индустрии. От средневековых погостов до цифрового бессмертия»/