Кошка - баклан

Вы знаете, что кошки тоже бывают бакланами? Вот сегодня именно так и случилось. Закрутилась - мелкий котёныш дёргает за кисточки на ушах, а у меня ещё несколько дел не сделанных - в процессе. В общем, в результате, желая выложить новую часть "Каменной Воды" в черновиках, я, не доглядев, вбухнула его в открытый доступ ))) При том - по сути, ничего не выкладывая ещё туда ) И... Не успела ещё сообразить за делами, а уже получила несколько ответок и пожеланий с удачным началом ) В общем, поняла, что я бываю рассеянной, а люди - отзывчивыми, искренними, добрыми ) Роман, естественно, пока доступным не будет - нечего ещё там смотреть, ведь я только-только вхожу в рабочий творческий режим после трёх с половиной месяцев болезней детей...  

Но на фоне этой сегодняшней истории хочу поделиться свежим кусочком текста. Для тех, кто оказался по-читателем "Каменной Воды" :-) Это первая лакуна, первая глава, в которой мы встречаемся с новым Главным Героем. :-) Встречаемся, на самом деле, уже не в первый раз - он фигурировал как второстепенный. Но теперь мы будем видеть мир его глазами, а самого персонажа - изнутри, с его мотивацией. И, надеюсь, первая встреча с ним сразу расставляет многие точки над "i". 

"- Белых отстранили от всех важных дел сарства и закрыли им доступ во дворец и на Соборы! 

Граев, не отвлекаясь от прорисовки схемы, усмехнулся: 

- Карт-Лец сдержал обещание, Эди. Разве могло быть иначе?

Юный отчитчик, только что вошедший в дом Хранителя, подступил, исподлобья оглядываясь, вытянул из-за ворота из нашейной потайной сумки сложенный вчетверо лист и аккуратно расправил его, положив перед старейшим храмовником поверх схемы несуществующего красного сада. 

- Это так прекрасно, - почти пропел юноша, шаря беспокойным взглядом по стенам и окнам. – В том промысел высший! Хвала Сварге. Наш Храм получит в своей заботе о чистоте помыслов людских поддержку и вознесётся…

- Чтобы больно шмякнуться, - проворчал задумчиво Граев, повторно пробегая взглядом короткое донесение. Запомнил слово в слово и кивнул. 

Эди резко скомкал лист и отступил к очажку, не замедлив заспорить:

- Карт-Лец, благой наш правитель, окажет нам поддержку, и мы сможем влиять на судьбы, ведя их к благу разными путями и сплетая суть для великого Неба!

Граев отложил писало и растёр угольные пятна по пальцам. Мысли крутились вокруг полученного сообщения. Само оно уже ярко пылало в очажке под заботливым приглядом Эда – ни клочка бумаги не останется, ни хвостика слов не попадёт под чужой взгляд. Такие слова – не для чужих. Пусть в них и мало кто может разгадать смысл, но даже такую возможность нужно было пресечь. 

- Бессмысленными чаяниями себя не теши, - хмуро сказал Граев, одёргивая помощника. – Мала будет эта милость Лецев. Пока Карт, из-за неопытности и малолетства нового саря, держит в своих руках сарство, а белые жрицы промахнулись в своих кознях, нам дали послабление. Но долгим эта пора не будет. Люди не позволят лецам такого дурномыслия. 

- Люди? Лецам? М-м-м, - задумчиво протянул Эди, вороша в огне угли – развевая в дым сообщение. 

- Долгие годы Белый Храм выпестовал самритский люд, обучал и настраивал, любовно и системно создавая для простолюдцев полотно миропонимания, в котором именно на их остове строилась история блага. Теперь, когда Белые опустились до глупых поступков, сами люди уже не позволят их покарать за это – не поверят в их дурное, - ответил Граев, поднимаясь из-за джозе. 

Потянулся, расправляя плечи, застывшие в напряжении. Пробежал взглядом по окнам, убеждаясь, что в обозримом пространстве никого нет, и, кивнув Эди на дверь, лёг на пол. Понятливый юноша, давно уже выделенный им из толпы служителей Храма, и старательно подготовленный для особых поручений, сметливо метнулся к входу и стал подглядывать в щель – нет ли посторонних. А Граев, стиснув зубы, напружинился всем телом, выгибаясь. Мышца за мышцей, прокачивая по телу волну за волной напряжение. Домашнее вил-тао рода Торн. Закаливающее тело для схватки и долговременных сражений, дающее заряд бодрости, распределяющее благодать по костям и связкам, избавляющее от дурномысленности. 

- Вера людская для любого Храма, младый мой, - вздохнул Граев, оттирая лицо от выступившего пота и поднимаясь снова в позицию сидя рядом с джозе, - Это не только возможность нести свою истину в души, не упираясь в преграды из невежества, иного знания или предубеждений, а внося свои идеи напрямую сразу в сердца. Вера ещё и ограничитель для самого Храма и самого знания. 

Эди отступил от двери, уже понимая – такой присмотр без надобности, и подойдя к очагу, поставил на освежённый огонь чайничек. 

- В том присмотр небесный и благо всем и каждому, - мелодично подтвердил юноша, перебирая мешочки с чаем из кухонного ларя. 

Граев усмехнулся. Бесконечно разливаться соловьиными трелями о благе и небесных помыслах Эди научился не хуже любой добро подкованной падры! А отчитки у юноши стали полновесными, глубинными – приятно было послушать, когда сподобился на прошлой неделе зайти в Храм и присмотреть за тем, как идут покаяния. И сейчас заметно – не этой поверхностной беседой заняты мысли юнца. Видно, то, что удалось ему урвать из полученного сейчас сообщения, встряхнуло его сознание и заставило соображать – чем всё это закончится. И Граев даже завидовал этому состоянию юноши – когда ты, зная немного, но больше иных и привыкнув к своей особой роли, вдруг получаешь новый кусочек понимания и носишься с ним, как сорока с блестяшкой, самозабвенно решая – куда же его пристроить? Но главное в этом юношеском порыве иное – молодой отчитчик наверняка справится и найдёт место, где этот осколочек мироздания встроится в его внутреннее понимание мироустройства. И мир его прирастёт ещё одним кирпичиком. А вот Граеву этого блаженного состояния убеждённости в правоте выстроенной картины мира уже давно недоставало. Прошли времена самоуверенности и веры, что можно в едином сознании выстроить стройными рядами всё, что Сварга Небесная просчитывает… Уже столько раз его миропонимания рушились в одночасье, оставляя за собой только пепел разочарования и нерешительности. Потому теперь он знал, как знают все, кто часто попадал в эти ловушки мышления – не все осколки знания нужно вправлять в оправу твоего миропонимания. Многие – из чужого, а иные и вовсе тебе не ко времени и не к месту. Потому уже давно лежит перед его мысленным взором груды осколков… 

- Людская вера - строгая мать, - вздохнул Граев, вытирая полотенцем свою чашу, снова покрывшуюся тёмным налётом от часто за заботами забываемого в ней чая. – В детище своё она верит безоговорочно, отступишься, припадёшь с раскаянием – поможет! Но не даст свернуть с пути, который для тебя выбрала. Хочешь, не хочешь – ты по нему пройдёшь. Потому и люди – для нас. И мы для людей. А время и судьбы, намеченные Сварга, притачивают нас друг к другу. Без зазора. Так, что с своего пути никому не сойти – ни нам, ни белым, ни, тем более, лецам. 

- Лецы – сила наша, Лецы – наша благость, дай им Сварга долгой жизни и добрых укоренений! - задумчиво отозвался Эди. – Заварю я жасминового чаю, старейший, - его, видно, нужно изничтожать, пока не испортился…   

Граев только усмехнулся: юнец умело хватал из сказанного всё, что нужно, и выводы делал правильные. А говорил… Да как все отчитчики, когда сознание загружено тяжёлым трудом – язык, что помело, метёт по старым дорожкам молитвенных слов! И захоти – не придерёшься. 

- Не изничтожать, - ласково, словно на отчитке, проворчал Граев, - не изничтожать, а употреблять. Пользоваться по его прямому назначению, вежливо и вдумчиво. По делу, нужной мерой и сугубо для общего блага… 

Эди, склоняясь в полученном поучении, исподлобья стрельнул озорным прищуром и позволил себе усмехнулся в ответ. И Граев, не смотря на нелучшие вести из Нара-Хлебника, почувствовал, что настрой становится благим. Вот с такими парнями – силой, умом и добрыми намерениями не обиженными – можно пытаться изменить канву мира. И если уж не рассчитывать на победу, то хотя бы честно сказать себе после, проваливаясь в посмертие – я пытался. А не ложиться под колёса бегущей на людей беды безропотно..."

Вот такая она - первая встреча с красным храмовником, старейшим Красного Храма Граевом с порядковым номером "40"... А уж что и зачем он будет делать в КВ4... Это дела будущие ) Но одно точно - он не из тех, кто отступит.