"Ангел, стань человеком...", или несколько сцен из одного неудачного балета

Я не знаю, кому в голову пришла гениальная мысль вырезать из спектакля «Юнона и Авось» музыкальное сопровождение, а затем на основании него состряпать балет аж в двух действиях, но так уж вышло, что именно я – далекий от творчества подобного рода - с легкой тоской взирал на разворачивающееся передо мною танцевальное действие, сидя на жестком откидном кресле местного оперного театра. Мое положение усугубляло то, что несколько следующих за моим рядов сидений занимали школьники. Нет ничего хуже детей, которых наши доблестные учителя решили насильно приобщить к высокому искусству, явно не соответствующему уровню интеллектуального и культурного развития тех.

Школьники перешептывались, скрипели сиденьями, шуршали невидимыми обертками - в общем, создавали неприятный фоновый шум. А шума в театре мне и так хватало, ведь мало того, что используемая в балете фонограмма была весьма сомнительного качества, так ее еще и транслировали через неисправное оборудование: из динамиков то и дело раздавались резкие щелчки и какое-то шипение, мало способствующие адекватному восприятию драматических событий, разворачивающихся на сцене.

В конце концов, одному из школьников надоело слушать вой Богородицы и хрипы Рязанова, поэтому он достал из кармана кассетный плеер и запустил проигрывание хитов группы «Алиса». Позади меня хрипел Константин Кинчев, вереди - Николай Караченцев. И на этом фоне безымянный балерун скакал вокруг безымянной балерины, изображая подобным образом внезапно возникшие в глубине души немолодого дворянина сильные чувства к молоденькой дщери испанского коменданта.

На поклонника Кинчева шикнула какая-то женщина, и ему пришлось выключить плеер. Но молчал юнец не долго.

Некоторое время спустя я услышал мальчишеский шепот:

- Я дома по телику смотрел - они там переспят.

За моей спиной повисло тягостное ожидание секса. Казалось, это ожидание стало материальным и буквально давило на меня. Не очень, скажу я вам, предрасполагающая к просмотру балета психологическая обстановка.

И вот первое действие начало подходить к концу. Караченцев захрипел из скрытых динамиков: «Ангел, стань человеком…» Между двумя людьми на сцене завязался танец, который должен был изображать грехопадение влюбленных. По факту ведь юную прелестницу к греху склонил зрелый муж, задурманивший ее невинный ум своими сладкими речами.

Артисты скакали по сцене, балерун носил балерину по сцене и в итоге – скажу честно, я не знаю, как назывались эти танцевальные приемы, поэтому опишу так, как увидел, - он прижал партнершу к себе, затем присел на корточки на одной ноге, вторую ногу мужчина вытянул вперед, и по ней на пол скатилось обессиленное тело девушки с вульгарно оттопыренной пачкой.

«Ожидание секса» закончилось глубоким разочарованием. Логическую точку поставил тот же мальчишеский шепот:

- Он ей хребет сломал…

Свет погас.

Первое действие балета наконец-то закончилось.