Русская национальная идея

На днях меня спросили о русской национальной идее. В контексте, что вот мол, писатели обленились — огромную нацию без национальной идеи оставили! 

Дорогие мои! Никакой писатель, даже самый талантливый, не может придумать национальную идею. Он может только описать её. Сформулировать, в понятных народу терминах. Чтоб народ, прочитав, воскликнул — «Вот шельма! Все правильно подметил!». Собственно, именно поэтому звезды Толстого и Достоевского и воссияли — они внятно, понятно и подробно русскую национальную идею описали. 

За что весьма ценимы иностранцами. И русской интеллигенцией. Для современного массового читателя, к сожалению, они практически бесполезны. В первую очередь потому, что описывают таинственную русскую душу ин асс — как есть. Предлагая читателям делать выводы самостоятельно. 

А это не всегда доступно. 

Я вам не Толстой. И даже не Пелевин. Поэтому скажу всё в лоб, прямым текстом. Русская национальная идея — это жизнь по совести. Не бог весть, какая идея — но этого нам достаточно. 

Дело в том, что совесть — это русское изобретение. У англо-саксонской цивилизации её нет в принципе. Древние греки не изобрели. И все остальные народы, идущие от этих греков через римлян — тоже как-то не озаботились. 

Это не делает их хуже, кстати. Это делает их другими. У этих древних народов вместо совести был долг — набор правил, которые должен соблюдать муж, чтоб жить правильно. У разных народов долг был разным — у Афин долг перед родом. У Спарты — перед полисом. У римлян — перед империей. 

Англичане, как потомки этих цивилизаций, обобщили это понятие, создав Кодекс Джентльмена. Это некий набор правил, на основании которых человек может определить — правильно ли он поступает. Именно этим наши народы и отличаются — у нас эту функцию выполняет совесть. Это тоже набор правил — вот только не обсуждаемых и не записанных. Инстинктивных. 

Русский человек больше полагается на свою природу, чем англичанин. Именно поэтому мы и не можем друг друга понять. Для англичан Россия — удивительная страна. Живущие в ней люди, очевидно, не следуют «пути джентльмена» — но и при этом, очевидно, не сволочи и не дикари.  Для русских, так-же удивительны англосаксы — подменившие совесть (врожденное чувство правильности) каким-то внешними формальными правилами. 

Именно поэтому Достоевский с Толстым так на западе и популярны — для рационально мыслящего европейца, движущегося в кильватере англосаксонской цивилизации — это окно в Россию. Для нас такими окнами в чужую ментальность служат О. Генри с Твеном.