Быть тварью

Глухой, как обычно в теплые дни, сидел на крыльце, разложив по доскам раскроенные куски меха и кожи — шил кому-то мокасины. Судя по тому, что шил он не на машинке, а руками, мокасины шились для уважаемого человека, а скорее — для хорошей женщины, если учесть размер обуви и приготовленные для украшательства разноцветные фетровые кусочки, расшитые бисером.

Глухой был полукровкой, как и его сестра Котора, мать Двойняшек. По мнению сатохи, которые не видят причинно-следственной связи между половым актом и рождением детей, он был самым близким старшим родственником племянникам. Отцов сатохи никогда в расчет родства не принимали, но вполне допускали, что муж женщины может принимать участие в воспитании ее детей. Отцом Двойняшек был Дисон Очкарик, так что они получались сатохи только на четверть, но появлялся он в доме Которы только на зиму, так что всему, что должны уметь мужчины, учил их Глухой. Впрочем, многому Двойняшек научило общение с новыми поселенцами; и решение открыть лавку и выбор ассортимента принадлежал им, а не Глухому.

Шерман тронул Глухого за плечо, поздоровался и спросил, не собирается ли Глухой жениться.

— Кога, — лаконично ответил Глухой. — Камапалия-паканао.

По-сатохски «паканао» означало охоту, в сочетании с названием добычи — удачную охоту, но в сочетании с именем человека — что охота была на этого человека. Если еще точнее, то слово «паканао» по отношению к людям использовалось только в описаниях семейно-брачных отношений. Для охоты на врага использовалось слово «файфай».

— Пай пакауфа (хорошая охотница)?

— Пай-пай (очень хорошая), туа па (наделенная везучестью). Пай хоя Камапалия (хорошая подруга для Кхамбалии). Пай хоя аку тамарики (хорошая подруга моим детям), — Глухой лукаво глянул на собеседника. — Пай хоя Сарамана (хорошая подруга Шерману).

— Ваймариетана пай хоя Сарамана (Хорошо бы!), — усмехнулся Шерман.

— Камапалия-паканао, — отмахнулся Глухой. Мол, какие могут быть разговоры, если девушка уже выбрала. А вы зеваете.

— Ваймария (повезло), — неопределенно ответил Шерман и толкнул дверь. — Тэна куту и тэней ата! — поздоровался он. Двойняшки где-то за стеллажами с товарами пересмеивались с какой-то девушкой.

— Даре! — ответили Двойняшки в два голоса.

— Зачем приперся? — это уже один из Двойняшек спросил.

— Тапо нужны.

— С ума сошел! Весной? Может, тебе надо прямо завтра?

— Лучше сегодня, — осторожно сказал Шерман. — Сколько есть?

— Три полных, две рубахи, пять талаю, — было явственно слышно, что парень не просто говорит, а перебирает на полке, сколько там чего осталось.

— Маловато будет.

— Да и это-то чудом, — Двойняшка вынес из-за стеллажей стопку одежды из местной ткани тапы, которая ценилась у старожилов куда выше, чем имперская привозная. Перед началом сезона тапо была нарасхват, потому что те, кто хоть однажды надевал летом тапо, потом уже не могли от нее отказаться.

— Отправь таласской экспедиции, они в гостевом тупике...

— Слыхал про них, — кивнул Двойняшка. — Не думал, правда, что ты пойдешь в этом сезоне в проводники.

— Я не на весь сезон, — ответил Шерман. — Доведу их до места и сразу обратно.

Двойняшка сложил покупки в холщовый мешок и небрежно завязал горловину, заполнил почтовый ярлык и приклеил его к мешку.

— Они заплатят, — добавил Шерман.

Двойняшка кивнул, принимая к сведению.

В это время из-за стеллажей вышла девушка в новенькой лисьей шубке:

— Нет-нет, на чай не останусь и вообще мне давно пора. Барсик, пошли, мы уже здесь все подарки получили, пора и честь знать...

У нее было хорошее настроение и она явно посмеивалась над Двойняшками, но только до той поры, пока не увидела Шермана, а увидев Шермана, выдохнула «Сван!» и шарахнулась в сторону, налетев на стеллаж.

Шерман был молниеносен: вот только что стоял у прилавка, а вот уже перелетел в прыжке за прилавок и поймал девушку в объятья. Она, не менее быстрая чем он, попробовала выскользнуть из шубы, но он держал крепко.

— Ты меня знаешь? Ты назвала меня Сваном — ты меня знаешь? — прокричал он ей в лицо.

— Я обозналась! Честное слово, я обозналась! — крикнула в ответ девушка, но что-то в ее голосе сказало Шерману, что она врет. Может, и обозналась, но боялась она его точно так же, как этого самого Свана, от которого шарахнулась.

— Шерман! — заорал один из Двойняшек. — Живо — оставил девушку в покое и отошел! — при этом он целился в Шермана из револьвера. Кури Двойняшка никогда ранее не был замечен в меткой стрельбе, поэтому он нервничал: Шермана надо убивать точно, наповал, несмертельное ранение его не остановит, а как тут его убить, когда трудно различить, где Шерман, а где Джайя? Ну и вообще ситуация, когда надо убивать Шермана, не вдохновляла. Шерман — это человек, с которым лучше не ссориться.

Второй Двойняшка медленно отодвигался к прилавку, где у него был дробовик. Правда, как вот стрелять из дробовика в такой ситуации? Но Поти Двойняшка надеялся, что стрелять не придется и инцидент как-нибудь рассосется. Иметь во врагах раненного Шермана и разъяренного Кхамбалию (это если Джайю хоть поцарапает) очень не хотелось. Лучше сразу умереть.

— Шерман, не отходи, — посоветовал Голубой Кит, сидевший с альбомом в руках в проходе между стеллажами. — Отойдешь — пристрелит, а сейчас побоится Джайю задеть.

— Я прошу прощения, — сказал Шерман девушке, не выпуская, впрочем, ее из рук. — Я сильно вас напугал?

— Нет, — соврала прямо ему в глаза девушка.

— Опусти оружие, Кури, — сказал Шерман Двойняшке. — Тут произошло недоразумение.

— Да, — соврала девушка, глядя прямо перед собой. — Все в порядке.

Двойняшка опустил револьвер.

Шерман выпустил из рук девушку и отступил на шаг.

— Я сожалею, — сказал он.

— Я тоже.

— Извините, что набросился так внезапно, — сказал Шерман. — Дело в том, что я потерял память, и когда вы назвали меня Сваном...

— Вы не Сван, — сказала она. — Просто похожи.

— Я сожалею, — повторил Шерман.

— Вы давно здесь живете? — спросила девушка. — Раз нанимаетесь в проводники — так, наверное, не на этой неделе приехали?

— Восемь лет.

— Восемь лет... — эхом повторила девушка.

— Глупо, конечно, — согласился Шерман. — Восемь лет назад я был совсем ребенком и выглядел по-другому.

— Я не об этом, — сказала девушка. Вдруг она взяла Шермана за рукав и приблизила губы к его уху. — Лучше тебе не искать, кто ты такой. Поверь мне, — прошептала она.

— Ты знаешь, кто я такой? — требовательно прошептал в ответ Шерман.

— Нет. Но я знаю, что ты такое. Ты такая же тварь, как и я, — сказала она. — Сильная, опасная. Вон как Двойняшки испугались... знают, на что ты способен, да?

— Ты такая же? — прошептал Шерман. — Так же сходишь с ума? Тебе тоже нестерпимо хочется убивать?

— Я научилась жить в ладу со своим Драконом, — шепотом ответила Джайя. — Нас создали, чтобы мы убивали, но я слабая, мне легче.

— Кто создал?

— Старый колдун. Я сбежала от него — и вот на тебе, в первые же сутки в этой дикой стране встретила еще одного птенчика, — она нервно хихикнула.

— Что за колдун?

— Тебе лучше о нем не знать и с ним не встречаться, — шепнула Джайя.

— Не думаю... — начал было Шерман, но девушка перебила его:

— Можешь думать что угодно или не думать вообще, но учти, теперь я первым делом обзаведусь оружием. И буду стрелять без предупреждения, как только ты вздумаешь подойти ко мне ближе, чем на десяток шагов. И ты... — она снова хихикнула, — ты тоже лучше стреляй, если я приближусь к тебе. Поверь, так будет лучше для нас обоих — держаться друг от друга подальше. Понял?

— Понял, — шепнул Шерман и отступил от девушки. — Был счастлив познакомиться с тобой, Джайя. Это ведь ты Камапалия-пакауфа, я правильно понял?

— Правильно, — подтвердил Коти Двойняшка.

— Что такое «Камапалия-пакауфа»? — спросила Джайя. — Девушка Кхамбалии?

— Не совсем так, — поправил Шерман. — Девушка, которая выбрала Кхамбалию. — Он улыбнулся: — Когда выберете мебель для гостиной, счет отошлите мне. Это подарок.

— Я совсем запуталась в ваших подарках, — сказала Джайя настороженно. — Я не хочу быть тебе чем-то обязанной. Думаю, мне лучше отказаться.

— Как хочешь, — сказал Шерман.

— Не надо, Джайя, — покачал головой Кури Двойняшка. — Не надо иметь во врагах Шермана, если он предлагает мир.

— Это кога-факакайна, — объяснил Поти Двойняшка. — Подарок для обустройства дома. Не принимают только от врагов.

— Не думаю, что Джайя в курсе наших обычаев, — заметил Шерман.

— Нет, если так... вы не обманываете меня?.. тогда спасибо за подарок, — сказала Джайя и протянула Шерману руку. — Мир?

— Тапу! — встревожился Кури, но Шерман без колебания пожал руки девушки:

— Мир!

— Что такое «тапу»? — спросила девушка.

— Запрет. Запрет на прикосновения, — объяснил Шерман.

— Шерман — великий шаман, — объяснил Кури. — Простым людям нельзя до него дотрагиваться.

— О, я не знала, — встревожилась Джайя.

— Тебе можно, — сказал Шерман.

— Джайя — шаманка, — сказал Голубой Кит.

— Откуда ты знаешь? — обернулись к нему Двойняшки. — Нам она не говорила.

— Я вижу, — сказал Кит. — Она тоже видит. Шаманка. Лечит Кхамбалию.

— Тебя кто-нибудь просит не в свое дело лезть? — спросила Джайя.

— Кхамбалия очень переживает, что рука плохо работает, — сказал Шерман. — Вылечишь его?

— Конечно. Скажите, а вы всех приезжих так закидываете подарками?

Все рассмеялись.

— Разумеется, нет, — ответил Шерман. — Красивых девушек и друзей наших друзей. — Он улыбнулся: — Пожалуй, мне пора идти. Про десять шагов я запомнил. До свиданья!

— Хаэре! — хором ответили Двойняшки.

Когда Шерман выходил на крыльцо, он услышал, как Джайя допытывается, что значит слово «хаэре».

— Пай хоя? — спросил Глухой, заметив его появление.

— Пай-пай, — подтвердил Шерман. — Энохора (До свиданья!)

— Хаэре (прощай, иди), — ответил Глухой.

Аннотация: Восемь лет назад древний колдун затеял грандиозный магический ритуал, унесший множество жизней, собираясь создать человека со сверхчеловеческими способностями. Теперь немногие выжившие «подопытные кролики», что-то получившие и что-то потерявшие в ритуале, ищут свое место в жизни. Можно ли быть человеком, если чья-то недобрая магия превратила тебя практически в нелюдь? https://author.today/work/15040

Примечания автора:

В цикл «Мир Книги» входят несколько романов, связанных вместе страной и миром, где происходит действие, но не связанных ни временем, ни общими героями:

«Приют Изгоев», время действия аналогично европейскому началу 17 века.

«Там, где Королевская Охота», конец 18 века (существует другой вариант, с иной композицией глав — «Лица и маски»)

«Кодекс Арафской дуэли», начало 19 века.

«Быть тварью», действие которого происходит во второй половине 19 века.

«Когда закончится война», середина 20 века.