My precioussss!

Всякий уважающий себя Горлум (или Голлум, как пожелаете, наша прелес-с-с-сть!) просто обязан прятать свое с-с-с-сокровище, свой подарочек на день рожденьица где-нибудь под камушком на островке посреди черного подземного озера и никому не показывать. Чтобы какие-нибудь мерзкие хоббитцы, чтобы какой-нибудь вор, Бэггинс-с-с вор, ненавис-с-стный, ненавис-с-стный, навс-с-сегда не украл нашу прелес-с-с-сть. Но ни в Голлумы, ни в Горлумы, ни в Бэггинс-с-сы я как-то никогда не стремился, а потому — вот, смотрите какое прелес-с-стное колечко, с-с-сокровище ценности неописуемой мне от Саурона досталось! 

Конечно, не исключено, что этим колечком коварный Саурон собирается меня поработить (а может и уже это сделал, как-то очень похоже). Ну, так уж и будет, прощайте, добрые жители Средиземья! Зато у Темного Властелина лошадки отменные!

К слову, у него там еще два эльфийских кольца в сокровищнице имеется, и тоже чудо как хороши!

Одно.

И второе.

А вообще, если серьезно (хотя серьезно я уже наверняка говорила), получить такой невероятный подарок, как целый сборник стихов к своему роману — и не просто стишков-стишинок, а изумительной, филигранной поэзии, продирающей до костей образностью и музыкальностью! — это больше, чем я могла себе вообразить! Ну, да, видать, скудновато у меня местами воображение. Это такой восторг, такое запредельное чувство, что... я просто не знаю, о чем еще могу мечтать. Велико, воистину велико коварство Саурона!

А еще Ярополк (ну, вы же догадались, что под этим именем скрывается Владыка Тьмы?) напомнил мне о чудесном Федерико Гарсиа, которого еще знают как Лорку (просто маленький факт: Лорка — фамилия матери поэта, по традиции испанского наследования имен она как бы второстепенна, в общем, у них всё запутанно). И я не удержалась, отыскала старенький томик поэзии — должно быть, одна из последних бумажных книг, когда-то купленных мной «на развалах» — и снова утонула в водах Гвадалквивира. 

Певцы саэт, 

вы слепы, 

как любовь.

В ночи зелёной 

стрелами саэт 

пробит калёный 

ирисовый след.

Уходит месяц 

парусом косым. 

Полны колчаны 

утренней росы.

Но слепы лучники —

ах, слепы,

как любовь!