Самые быстрые ноги на Старой Земле

Издалека доносится слабый хлопок. Очень слабый, но  мы с Ва его все равно улавливаем, а вот Фогель никак не реагирует. Боже, он еще и глух как пень. Совсем тяжелый случай.  Я еле сдерживаюсь.

– Шандарахнуло, Трикси! – вопит довольный дракон и, не останавливаясь, несется дальше. 

– Точно, дорогой Ва! – смеюсь я.  Пусть теперь Протопадишах кусает локти. Хрен ему, а не мой запас вина. Мы знаем, как принимать незваных гостей. Недаром я неделю возилась с зеленой металлической банкой с ушками. Ва тогда утверждал, что это консервы. И даже хотел вскрыть толстым когтем, но я не разрешила. Потому что я понимаю принцип никогда не путать стороны. Сейчас мне приятно от того, что я была права.  Гвардейцев наше гостеприимство конечно разозлит, но на это пока плевать. 

Наконец мы прибываем в темную, заросшую красным плющом лощину под пологом которого, ржавеет остов огромного длинного ф’томобиля. Наше секретное место, найденное в ходе многочисленных вылазок. Оно не видно ни с какой стороны и, чтобы в него попасть, необходимо точно знать его расположение. Тут можно будет перевести дух и обдумать дальнейшие планы. Помешать нам в этом может только невероятное стечение обстоятельств. Что-нибудь совсем фантастическое. Слепая удача и глухое везение. Почти как у Фогеля. Ведь ему действительно повезло, если бы я его не пустила в Башню,  он попал бы в лапы гвардейцев. А там уже все было бы совсем печально. 

Ткнув тележку под крышу Ва, как пиявка присасывается к банке. У него все, что связанно с  гнилушкой стремительно. Он  резво отбирает ее у крестьян, бухает, пьянеет, трезвеет. Все на раз-два-три. Удивительная связь дракона с алкоголем. Почти родственная. И немудрено: ведь пахнут они одинаково. Морковная гнилушка пахнет здоровенным драконом, или он ей. Парадокс, я проговариваю про себя заклинание Фогеля, стараясь попасть в интонации. Ни черта не происходит. Не работает, от слова совсем.

– От этих потрясений, Трикси, у меня жажда, – лицемерно жалуется Ва. Я присаживаюсь на старое сиденье с остатками ткани, откидываю забрало шлема вверх, расстёгиваю ремни и глубоко вздыхаю. В жажду дракона от потрясений я не верю. Чтобы потрясти его тушу, должно случиться что-нибудь убойное: «шайтан-труба» или чтобы я поранила пальчик. 

Сорвав с плюща копну красных листьев, дракон пихает ее в пасть и начинает с аппетитом хрустеть. В его глазах читается: хорошее пойло требует хорошей закуски, Трикс! Клянусь бородой моей Матушки. 

Пихнув лапой лежащего без сил м’техника, над которым вяло крутятся бронепластовые мухи, Ва сообщает:

– Подъем, пехота! Уже утро! 

Тот елозит по земле, на него нападает икота, а потом сиплый кашель. Настолько сильный, что я начинаю беспокоиться. Не хватало еще, чтобы он дал дуба прямо сейчас. Мне этого сильно не хочется и потом  у нас много вопросов. Которых не было раньше. Целый месяц  мы принимали его за очередного юродивого колдуна, пытавшегося завладеть Штуковиной. Одного из бесконечной череды разной степени умалишенных охотящихся за мной и моим чешуйчатым алкоголиком. Теперь оказалось, что все на самом деле намного сложнее. Орбитальная станция, контора, Штуковина, биоутилизаторы, и еще два понятия, припомнив которые, я чувствую уколы ревности: частная территория и ведьма из ХаЭр. Особенно вторая. Говоря о ней, м’техник делает микроскопическую паузу перед словом ведьма. А эта пауза мне многое говорит. В паузах вообще можно услышать многое. Я в них разбираюсь, а вот Ва нет. Ему по большому счету плевать.