Кровопись

Отто Фридрих фон Заратустра корпел над холстом, силясь изобразить на нем животрепещущий "шиш с маслом". Получалось херово — шиш в сознание зрителя из картины не вываливался.

— Теряешь хватку, художник. — ядовито подтрунил подошедший к Заратустре со спины Лжепророк.

— Вдохновения не достает, шайзе. — лаконично выругался Отто.

Вместо ответа, Лжепророк развернул какой-то свиток, и прочел вслух из него следующие слова:

"Жрецы некоторых культур, пользуясь знаниями астрономии, пудрили пастве мозги, непосредственно перед солнечным затмением, выстраивая речи и подгадывая момент так, чтобы затмение следовало за словами внушительным аргументом в пользу вышесказанного".

— Вот, к чему стремиться нужно. — Подытожил Лжепророк.

— Хочешь, чтобы я тебе затмение устроил?

— Вот еще, старые трюки работают всегда хуже свежих, кроме того, я слишком высокого мнения о твоих талантах – придумай что-то сам, не затмение, но нечто не слабее по размаху и воздействию...

— А вдохновение?

— Может, под нос тебе насрать?

— Отвали, сам найду.

Через несколько дней, на пустынном архипелаге "Свердук", началась песчанная буря — смерч поднял в воздух пески, а морской ураган отнес их на континент, повесил в облаках над горными пиками, окрасив их в грязно-желтый цвет, и днем позже, облака пролились ливнем над долинами Истрии коричневыми нечто.

— Погодка отвратная. — заметил Лжепророк, проходя мимо Заратустры, и рассматривая коричневые потеки на своей серой рясе.

— Когда природа окрашивается в дерьмовые цвета, она предлагает поработать художнику над палитрой, — бросил в ответ художник, и тут же лицо его просияло, — будет тебе светопредставление, похлеще затмения....

Месяц спустя.

— Жители Лустрии, — гремел над центральной площадью духовной столицы Истрии глас Лжепророка, — покоритесь судьбе, войска Орландея много сильнее вашего гарнизона и ополчения, и нет смысла проливать кровь в никому не нужном противосстоянии, уж лучше небеса заплачут за вас кровавыми слезами, нежели истечете кровью вы...

"Речи Лжепророка, будто чего-то не хватало..может убедительности?"— подумали обитатели города:"Странно, о Лжепророке говаривали иначе.."

Так они думали, полагая, что кровавый рассвет, во время которого была произнесена речь — явление вполне обыденное. Прошел час-другой, и поняли люди, что не восходящее солнце окрасило облака в алый цвет, но они сами алые. Затем начался ливень — небеса заплакали кровавыми слезами.

Лустрия сдалась Орландею без боя, а после входа армии в город, Лжепророк уставился на Заратустру, всем своим видом жаждущий разьяснений.

— Ну чего пялишься? Поговорил со знатоками погоды, апосля дождя с песком, узнал, что в этом сезоне будет еще несколько таких. Вспомнил, что песчанные пустыни на Свердуке, откуда смерч пески в небеса поднимает, граничат с красноглинной сахелью. Подкупил местных голодранцев, которые почти за дарма несколько недель граблями глину прочесывали, вот последний смерч всю эту ржавчину и вынес на нас в тучах. Дерьмовые цвета, понимаешь ли, понуждают нутро художника к их исправлению, вот и делай потом работу за природу. Все сам...все сам...