Отцы и дети, которые тоже станут отцами...

В поддержку флешмоба "Отцы и дети" небольшая цитата из "Прикосновений зла".

На самом деле, эта тема — один из лейтмотивов всего цикла "Империя Зверей".

Любовь молодого Мэйо к семье, к дому, желание идти своим путём и доказать отцу, что его разочарования в наследнике напрасны... 

Трагедия Мэйо, когда родитель отрекается от него, лишает имени... 

Многолетние мечты о родном сыне и... отказ от детей, подаренных судьбой — поступок, о котором Мэйо будет горько сожалеть. 

Другой ребёнок — одинокий и несчастный — Мэйо всё-таки сумеет заменить ему отца... И за это получит единственный шанс исправить множество допущенных ошибок. 

Примирение. Спустя долгие, трудные годы. Всё обязательно будет, а пока... 

— Кто тебя обидел? — Нереус тронул девушку за плечо.

— Молодой хозяин... — всхлипнула Йина.

— Мой хозяин?!

— Молодой хозяин что-то натворил... Его отец в жутком гневе. Призвал... к себе для объяснений... Мне страшно за Мэйо!

Нереус побежал по ступеням наверх, запрыгнул на декоративную панель и ползком пробрался в нишу, через которую в покои главы семейства по праздникам сыпали благоухающие лепестки цветов.

Отсюда нельзя было что-то рассмотреть, но отчётливо слышались зычные голоса поморцев.

— Где ты был этой ночью? Отвечай! — грозно выкрикнул сар Макрин.

— Развлекался со своими рабами, — без запинки выдал Мэйо.

— Лжëшь! Наглец!

— В чём ты меня обвиняешь?

— И у тебя хватает дерзости спрашивать?! Ты избил достопочтенного Гартиса, изуродовал его лицо, негодяй!

— Он подал на меня жалобу?

— Нет, Мэйо. Он сказал людям, что не узнал нападавшего. Но жене, разумеется, открыл правду! Эта мудрая женщина написала письмо твоей матери, умоляя оградить их семью от несправедливого преследования!

— Значит, ты до сих пор читаешь её почту?

Удар кулака по столу заставил Нереуса вздрогнуть.

— Не твоё дело! — проревел сар Макрин. — Говори! Сейчас же! Зачем ты искалечил Гартиса?

— Я не помню.

— Врёшь! Смотришь мне в глаза и бесстыже врёшь.

— Это всё болезнь. Наверно, я снова ходил во сне...

— И хлестал горящей палкой почётного члена городского совета! Оскорблял его! Грозился убить!

Мэйо не спешил с ответом.

— Я устал от этих диких выходок, — Макрин заговорил чуть тише. — Убирайся прочь, к скоту. Неделю будешь жить в конюшне, трудиться наравне с рабами, есть чëрствый хлеб. Позор семьи!

— Это всё, отец?

— Я поручу вилику следить за тобой. Решишь отлынивать от работы, всыплю плетей.

— Теперь могу идти?

— Да, можешь. Подальше с моих глаз.