А никто не знает, как этот рассказ у Лондона назывался?

Доброе утро. Что-то сильно быстро слилась та, которая собиралась на моё место прийти работать. Один день только проработала, Карл. И на следующий день уже слилась, хотя серьёзно намеревалась тут работать, потому что ей показался непосильным даже мой меньший участок. И я всё жалею, что не взял у неё телефон и не спросил — а как же Я его ещё и вместе с большим обслуживать успевал, причём в один день, интересно? Как мне-то он оказался посильным, причём вместе с моим, который намного больше, я что, реально стальной? Или я чего-то не понимаю и десять лет — прямо уж такая ниибическая разница, что мне стопятьсот плюсов к выносливости даёт? Или я таки прав, когда в своём новом романе писал про себя от имени антисемита — «У этого жидёнка, которого, казалось, плевком можно убить, оказалась стальная сила воли, так что имя »Железный Лев« очень к нему подходило»? И именно за счёт выносливости я как-то всё это и вывожу, ломая шаблоны всяким шумодавалкам?

З.Ы. И, чтобы два раза не вставать, а никто не подскажет, в каком рассказе Лондона утверждалось, что доходяги могут быть выносливее здоровяков? Там ещё один янки понтовался, мол, повезу с тобой почту, дрищ, и довезу её, когда ты умрёшь, потому что я вон ниипацца какой сильный? А потом доходяга его на себе тащил и он всё равно умер? Заранее спасибо.