Двойная колыбельная Юргена

Надрывный вой. Сирена рвёт чересполосьем

Пространство боя, где зарницы отсверкали.

За перевалами зимы пылает осень

И нет конца паденью мира в зазеркалье.

Лицом к лицу не увидать границу света,

Последний выход чернотой перегорожен,

Виной и болью перекроена планета,

И я пытаюсь убежать, а может...

Может...

А, может, надо затаиться? Притвориться?

Утихомириться в пыли у двери ада?

И подождать, покуда кровь не претворится

В вино земли и сок живого винограда.

Венок подсолнуха, росу, цепочку буден,

Когда рассвет ещё огнём не опорочен,

Где мы уснём и никогда уже не будем

Изнанкой собственных истлевших оболочек.

В зелёный край, где крик порхнёт пугливой птицей —

(он невесом и никого не потревожит),

В забытый Рай, где даже тайное простится.

Да, это сон, но я проснусь и может...

Может...