Держи на Запад

Повелевать белой прислугой для Оливии было как-то в новинку. Для мисс Томпсон, напротив, иметь черных слуг было чем-то невообразимым, причем речь тут шла даже не о рабах. Чисто теоретически мисс Томпсон была, само собой, аболиционисткой и рабство почитала безнравственным. Однако видеть рядом людей другой расы для нее было невыносимо. На ее счастье, в стране янки, откуда она приехала, черных было мало и держались они подальше от таких утонченных дам. К сожалению, в Миссури негров было заметно больше, и их вид постоянно травмировал нежные чувства мисс Томпсон. Поэтому мисс Томпсон рекомендовала нанимать в горничные ирландок, да лучше выписывать их прямо из Ирландии, там они небалованные и много о себе не воображают, однако Оливия склонялась к идее выписать цветных девушек из Луизианы — она им вполне доверяла, не то что ирландкам, которые и по-английски-то говорить как следует не умеют, не говоря уже по-французски.

Пока дамы обсуждали проблему прислуги, Ричард и подрядчик толковали о водопроводе, канализации и газовых трубах. Дамы были против газового освещения: жуткая копоть на стенах и мебели и плохой воздух, да и отравиться можно ненароком, — но из альтернатив были только свечи и керосиновые лампы. Так что Ричард размышлял, в каких объемах проводить газификацию и проводить ли вообще. А с прочим дело обстояло просто отлично: водопровод, правда, выше первого этажа провести не удастся, напора не хватит, но можно установить в ванной водонагреватель, работающий на угле и дровах. И, замечу, сортир уже обзавелся сифоном, так что унитаз был вполне знакомой конструкции, разве что унитазом не обзывался. Правда, о каком-либо более или менее центральном отоплении, хотя бы в масштабах дома, речи в эту эпоху еще и не было: только печи и камины. Я чуть было не начал рассуждения на эту тему, но удержался, вовремя сообразив, что если Ричард и воспримет идею о водяном отоплении положительно, то претворять ее в жизнь придется мне. А я был к этому совершенно не готов. У меня и так блокнот разбух от идей, которые я сравнительно легко мог разработать до продаваемого состояния. Судя по толщине блокнота, я уже мог загрузить работой средних размеров проектный институт.

Дамы ходили по комнатам и, листая альбом с образцами, прикидывали, какие обои где надо клеить. И я бы, пожалуй, не стал встревать, если бы ненароком не расслышал слова мисс Томпсон:

— Вот эти обои очень хороши в спальне: если стены ими поклеить, можно не беспокоиться, что заведутся клопы или плесень.

Тут я встрял:

— Это что же за обои, если клопы не выживают?

Обойный образец был красивого сочного зеленого цвета. Скорее всего, в краске и таились чудесные антиклопиные свойства. Интересно, из чего такой краситель делают? Вроде анилиновых такого цвета еще нет... или есть? Но анилиновые красители вряд ли, даже если их уже открыли. Хотя, конечно, бриллиантовый зеленый и метиленовый синий антисептическими свойствами обладают, но не думаю, что они способны распугивать или травить насекомых. Что там у нас еще зелененькое? Малахит? Бордоская жидкость? Ну, положим, бордоска против плесени пойдет, но клопы, пожалуй, от нее даже не чихнут. Да и зеленая она, пока жидкость, а в сухом виде медный купорос имеет чудесный синий цвет. 

— Как называется эта краска? — спросил я.

Ричард подошел, глянул:

— Зелень Шееле, — предположил он.

— Нет, зелень Шееле — это вот это, — не согласился подрядчик, отлистнув несколько страниц альбома с образцами. — А это — парижская зелень, поэтому обои немного дороже. Очень хорошие обои.

Я с силой провел пальцем по обоине и поднес его к носу. Палец приобрел слабый, почти не различимый чесночный запах. «Чесночный газ, — всплыло откуда-то из далекой памяти. — Отравляющий газ в Первую мировую войну имел название „чесночный газ“... Вряд ли он, до Первой мировой еще полвека». А здесь у нас середина девятнадцатого века и наука токсикология еще не изобретена. И понятия о предельно допустимых концентрациях того или этого тоже еще нет. А потому граждане, не заморачиваясь, спокойно применяют в быту вещества, очень опасные для здоровья. Свинец, например. Это горожане двадцать первого века могут трепетать: ах, как много свинца выделяют автомобили, мы-все-умрем! Горожанин девятнадцатого века был просвинцован куда больше: слабо подверженный коррозии, очень легкий в обработке сравнительно дешевый металл был буквально везде. Из него делали водопроводные трубы, оконные переплеты, статуэтки, его добавляли в сплавы и стекло, а свинцовыми белилами не только стены красили, их еще и в косметике применяли. Свинцовый сахар могли использовать как подсластитель. Да мало ли что еще? Я не так уж и отчетливо представлял технологические процессы, но у меня создавалось впечатление, что свинец мог оказаться где угодно, особенно в тех местах, где я привык видеть алюминий и пластмассы. Свинец, само собой, накапливался в организмах — но поскольку он не так ядовит, как цианистый калий, свинец сильно вредным не считали.

— Я не помню, что там за состав у этой краски, — сказал я осторожно, — но жить в комнате, где не выживают клопы, мне как-то боязно. Человек, конечно, тварь очень живучая, но накапливать в организме какую-нибудь отраву мне не хочется.

Ричард наклонился и понюхал альбомный образец.

— У моей сестры детская такими обоями оклеена, — сказал он. И добавил, помолчав: — В прошлом году у нее два ребенка умерли.

Оливия охнула:

— Из-за этих обоев?

— Не знаю, — сказал Ричард. — Надо состав смотреть. — Он в раздумьях посмотрел на альбом. — Как-то я об этой стороне жизни и не подозревал...

Аннотация: 1865 год, На Индейской территории (которая будущая Оклахома) телеграфной связи еще нет, а телеграфная контора уже есть. В ней работают: инженер Норман Ирвинг, бывший офицер Корпуса связи северян, Джейк Шерман, считающий себя пацифистом, и Фокс Льюис, бывший партизан-конфедерат. И еще там работает Дэн Миллер, а точнее - Денис, простой обычный попаданец. https://author.today/work/9117