Лжецы

««..Карфагеняне решили, чтобы Ганнон отправился в плавание за Геракловы Столпы и основал города... И он отплыл, имея шестьдесят пятидесятивесельных кораблей, множество мужчин и женщин, числом до тридцати тысяч, пропитание и прочее снаряжение. Отплыв и выйдя за Столпы, плыли два дня и основали первый город».

Так гласит один из отрывков описания путешествия знатного карфагенянина Ганнона, две с половиной тысячи лет назад с огромным флотом совершившего плавание вдоль западного побережья Африки. Описание было составлено самим Ганноном после его возвращения в Карфаген, но подлинного текста не сохранилось — уцелели лишь обрывки греческого перевода.

Известно, что целью экспедиции было основание новых карфагенских поселений на западном берегу Африки. И вполне вероятно, как это утверждает описание, что Ганнон действительно основал на африканском побережье шесть городов, южный из которых, Керна, лежал «соответственно Карфагену: путь от Карфагена до Столпов равнялся пути от них до Керны». Археологические раскопки, не раз проводившиеся на марокканском побережье, принесли убедительные доказательства того, что карфагеняне и в самом деле когда-то здесь побывали: обломки карфагенской глиняной посуды были найдены близ устья реки Уэд-Дра, в Могадоре и в некоторых других местах. Но, основав города и оставив в них большую часть людей, Ганнон, как свидетельствуют древние тексты, поплыл на юг дальше. И вот здесь начинается для исследователей самое интересное — и в самом деле, как далеко удалось продвинуться карфагенскому мореплавателю вдоль западного побережья Африки?

Споры об этом ведутся до сих пор.

...В отрывках греческого текста сохранились упоминания о виденной Ганноном какой-то большой и широкой реке, впадающей в океан, — реке, «со множеством бегемотов». Описание поражает своей достоверностью, не оставляющей сомнений, — Ганнон действительно видел такую реку своими глазами. Так неужели Ганнону удалось достичь Сенегала — ведь если повторить его маршрут вдоль африканского побережья с севера на юг, именно Сенегал окажется первой рекой, в которой живут бегемоты. Но фантастически смелым казалось такое предположение — большинство исследователей считало, что в первой четверти V века или в IV веке до нашей эры (точная дата плавания Ганнона не установлена) такое сверхдальнее для тех времен путешествие было попросту невозможно. Техника кораблевождения карфагенян была примитивна, и неуклюжие и неповоротливые их корабли не могли преодолеть столь огромный и долгий путь...

Где же тогда Ганнон увидел бегемотов? Мнение ученых было почти единогласным — в южномарокканской реке Уэд-Дра, не так далеко от которой Ганнон основал свой последний город. Предположению, правда, противоречила одна деталь — сейчас Уэд-Дра мелководна, и бегемотов в ней нет, в жаркое время года река даже почти полностью пересыхает. Но ведь можно было предположить, что две с половиной тысячи лет назад она была широкой и полноводной. И считалось почти доказанным: Ганнон никогда не заплывал дальше Южного Марокко, а сообщения древних авторов о продолжении плавания карфагенян далеко за «город Керну» вымысел.

Но не так давно французский исследователь Анри Лот, собрав огромный фактический материал, убедительно доказал, что река Уэд-Дра даже в самые «лучшие» свои времена не отличалась особенным полноводьем — бегемоты в ней не водились никогда. А исследуя древние фрески на западном побережье Африки, ученый пришел к интереснейшему выводу — несмотря на то, что на всех фресках встречается множество фигур самых различных животных, на них совершенно нет изображений бегемотов. Впервые они появляются лишь вблизи устья реки Сенегал. И значит, утверждает французский ученый, Ганнон действительно доплыл до Сенегала...

Но ведь и эта река, по древним текстам, не конечный пункт плавания Ганнона...

«Проплыв четыре дня, ночью мы увидели землю, охваченную пламенем. Посредине находился очень высокий и больший, чем все остальные, огонь, — казалось, что он касается звезд...» Как считали исследователи, такое фантастическое описание Ганнон оставил исключительно для того, чтобы поразить воображение современников — оно было лишь домыслом, которым моряки древности частенько приукрашивали реальные факты. И вот теперь Анри Лот предположил — найти объяснение таким фантастическим деталям в описании Ганнона все-таки можно. Что, если Ганнон видел... единственный действующий на западном побережье Африки вулкан Камерун? Камерун, отстоящий от Сенегала... на три с половиной тысячи километров? Но, как считает французский ученый, раз доказана возможность плавания от Карфагена до Сенегала — уже такое плавание было сверхдальним для карфагенских кораблей! — очевидно, Ганнон мог доплыть и до Камеруна; возможно, что и такому предположению со временем будет найдено доказательство.

И если оно будет найдено, придется, как убеждены некоторые исследователи, во многом пересмотреть проблемы истории мореплавания народов Средиземноморья и по-новому взглянуть на историю связей Карфагена с народами Африки.

Путешествие вокруг Европы Пифея-лжеца

Триста лет спустя Пифею уже не верили.

Римские историки Полибий и Страбон, которые и донесли до нашего времени сведения об этом удивительном путешествии, приводили в своих трудах сообщения Пифея (текст, составленный им самим, не сохранился) лишь для того, чтобы высмеять их как вымысел, лишенный какого бы то ни было правдоподобия.... Вымысел о будто бы совершенном во второй половине IV века до нашей эры греком Пифеем из Массалии (современный Марсель) путешествии вокруг Европы: через Геракловы Столпы к неведомым Оловянным островам, названным Пифеем Британией, еще дальше на север к Янтарным берегам и, наконец, по рекам, огибая Европу с востока, в Гирканское (Каспийское) море, а оттуда через Мео-тийский перевоз в Азовское и — в Массалию.

Через тысячелетия Пифею поверили наполовину. Когда описаниями Полибия и Страбона заинтересовались ученые нашего времени, оказалось, что как раз те факты из сообщений Пифея, которые казались древним историкам наиболее фантастическими и совершенно неправдоподобными, больше, чем все остальные, позволяют теперь думать, что путешествие состоялось на самом деле. Например, и Полибию и Страбону казалось невозможным, чтобы где-то на диких Оловянных островах, «на самом краю мира», Пифей вел с местными жителями долгие астрономические беседы. Но ведь огромные сооружения из каменных глыб, выложенных в определенном порядке, сохранившиеся в Англии (так называемый «Стоун-хедж»), как считают многие исследователи, имеют какое-то астрономическое значение... Пифей сообщал и о том, что дальше к северу от Британии его корабль попал «в среду, где нет ни моря, ни земли, ни воздуха, а нечто среднее». Но в этом сообщении нетрудно усмотреть описание совершенно незнакомых южанам природных условий далекого севера — снега на земле, льда на море, снегопада в воздухе... И наконец, Янтарные берега — свидетельство того, что Пифей побывал где-то в Прибалтике — только там, и нигде больше во всем мире, море выносит на берега янтарь.

И все же и в наши дни окончательной веры Пифею не было. Признавая очевидную вероятность первой части его путешествия — до Янтарных берегов, — второй части путешествия Пифея ученые полностью отказывали в достоверности. Дело в том, что дальше римские историки приводили сообщенные Пифеем факты, которые действительно казались совершенно необъяснимыми. Если можно еще представить, что переход Пифея из Каспийского моря (Гирканское) в Азовское мог быть на самом деле — историкам известно, что в древности суда плавали из одного моря в другое через Дон и Маныч, который прежде был гораздо полноводнее, — совершенно невозможно было предположить, что Пифей действительно прошел по рекам из Балтийского моря в Каспийское... Ни одного из тех искусственных каналов, которые делают это путешествие возможным в наши дни, две с половиной тысячи лет назад, разумеется, не было. Современный водораздел между Балтийским и Каспийским морями, лежащий в районе озера Белого (в верховьях Волги), слишком высок (119 метров над уровнем океана), и поэтому совершенно невозможно допустить, что какую-то часть пути корабль Пифея мог пройти на катках, по суше.

Но в последние годы появились новые научные данные, которые позволяют предположить, что такое плавание все же могло состояться — данные геологические.

...В свое время известные советские ученые-геологи С. А. Ковалевский, Л. С. Берг, Б. А. Аполов и другие занимались вопросами колебания уровня Каспийского моря (причиной таких колебаний могли быть, например, изменения климата и стока рек). По геологическим данным, собранным С. А. Ковалевским, можно считать, что две с половиной тысячи лет назад уровень Каспийского моря был выше, чем современный, на несколько десятков метров (сейчас Каспийское море лежит в глубокой низине). Правда, Пифей, согласно утверждениям древних авторов, шел к Каспийскому морю со стороны Балтики и, значит, преодолевал водораздел с другой стороны... Но совсем недавно известный американский ученый Шепард выдвинул гипотезу о том, что и общий уровень океана тысячелетия назад был выше современного на три метра — это подтвердило, например, гипотезу историков о том, что еще около двух тысяч лет назад Скандинавия была островом (название Скандинавия на Древнегерманском и готт-ском языках так и означает — остров Скандия). И вот эта последняя геологическая гипотеза дает сейчас возможность говорить, что во времена Пифея перепад высот между реками, впадающими в Балтийское море, и Волгой мог быть гораздо меньшим, чем теперь. И значит, все-таки возможно, чтобы Пифей, проделав небольшую часть пути между северными реками сушей, действительно совершил путешествие вокруг Европы.

Но состоялось ли все-таки оно на самом деле? Ведь очень трудно представить, чтобы Пифей сразу, без какой бы то ни было географической карты, легко нашел именно ту реку, которая привела бы его к верхней Волге. Поиски верного направления в совершенно незнакомых краях могли затянуться на долгие годы — Пифей наугад должен был «пробовать» разные реки и каждый раз возвращаться назад, к Балтийскому морю. И объяснить невероятную «удачу» Пифея, если его плавание было на самом деле, могло бы лишь одно — предположение, что путь из Балтийского моря в Гирканское по рекам... был и до него хорошо известен древним народам. Впрочем, кто знает, не найдется ли когда-нибудь в древних источниках подтверждение и этой невероятной на первый взгляд гипотезе?..

Аристей уходит к одноглазым...

покинув свой родной город Прокониес, что лежал на одноименном острове в Мраморном море, Аристей, один из самых знатных и уважаемых горожан, совершил путешествие далеко на север в поисках мифической страны «гипербореев», счастливых и справедливых людей. Страну «гипербореев» Аристей так и не нашел — добравшись до племен исседонов, он повернул назад, устрашившись тягот дальнейшего пути. Проведя в странствиях ровно шесть лет, Аристей вернулся домой и сочинил поэму «Аримаспея», в которой описал все, что видел и слышал.

Исседонами поздние античные авторы называют племена, обитавшие... в Зауралье и Западном Казахстане! Неужели еще в VII веке до нашей эры (именно к этому времени относят древние рукописи странствие Аристея) в этих, столь отдаленных от Мраморного моря землях побывал греческий путешественник? Боль-

шинство исследователей полагало, что сведения об исседонах дошли до Эллады значительно позже, лишь в V веке до нашей эры, когда были установлены постоянные контакты греческих торговцев со скифами — западными соседями исседонов.

И долгое время большинство историков не сомневалось, что сведения о путешествии Аристея лишены какой бы то ни было достоверности: дошедшие до наших дней в пересказе более поздних авторов отрывки из «Аримаспеи» изобилуют такими фантастическими деталями, что за ними, казалось бы, невозможно усмотреть хоть какой-нибудь реальный смысл...

Но не так давно в научной печати появилось сообщение — английский историк Дж. Болтон, тщательно изучив античные тексты, подвергнув их новому толкованию, предположил: путешествие Аристея состоялось в действительности.

«Аристей... прибыл к исседонам, выше исседонов обитают аримаспы — одноглазые люди, выше их — стерегущие золото грифы, а выше этих — гипербореи, простирающиеся до моря!»

«Аримаспы — эти люди находятся выше исседонов, по соседству с ветром Бореем, — многочисленные и весьма храбрые воины, богатые конями, множеством быков и овей,. Каждый из них имеет один глаз на приятном челе. С косматыми волосами, они являются самыми могучими из всех мужей».

Конечно, в описании аримаспов легче всего узнать мифических циклопов, описанных еще Гомером. Однако, как отмечает английский историк, в целом аримаспы предстают в «этом отрывке вполне реальными существами. Это могущественный скотоводческий народ, который постоянно воюет, по всей вероятности из-за пастбищ, со своими соседями исседонами. Но как же объяснить тем не менее, что Аристей в своем описании наделил их лишь одним глазом?.. Как предполагает Дж. Болтон, причина ошибки Аристея кроется в своеобразной игре слов. Много позже скифы объяснили Геродоту, что слово «аримаспы» на их языке означает «одноглазые». Точно так же скифы и исседоны, говорившие, видимо, на близких диалектах, могли объяснять это слово и Аристею. Так они толковали, исходя из своего языка, какое-то чужеземное,непонятное для них слово. А Аристей . принял это толкование буквально: сам он ведь не видел аримаспов и рассказывал о них то, что слышал от исседонов.

«Дивный поток... который несет свои воды в божественное, бессмертное море».

«Рипейские горы, откуда дует северный ветер... С этих гор постоянно дуют холодные ветры вследствие изобилия там снегов, льдов и вод: горы никогда не освобождаются от них и от этого необитаемы».

«Грифы сражаются из-за золота с аримаспами, обитающими выше исседонов, а золото, которое стерегут грифы, производит земля...»

«3латоносный поток», о котором сообщал Аристей, находясь у исседонов, по мнению английского исследователя, вполне мог быть одной из великих сибирских рек, слух о которой от соседних племен дошел до племен Зауралья и Западного Казахстана... «Рипейские горы», месторождения золота, эта мрачная страна «снегов, льдов и вод», вероятно, Алтайские горы с их древними золотыми рудниками и вершинами, с которых даже летом не сходят снега.

А грифы, фантастические «звери, похожие на львов, но с крыльями и с клювом орла»? Этот образ типичен лишь для греческой мифологии, и казалось, он сводил на нет всю реальность описания и «Плутонова потока» и «Рипейских гор»...

И свел бы, если б не открытие советского археолога С. И. Руденко — в 50-х годах 20 века в алтайских курганах он нашел памятники древнего искусства, среди которых были и изображения животных, точь-в-точь схожих с... описаниями грифов в «Аримаспее». Значит, предполагает Болтон, этот образ был рожден не фантазией грека, а навеян действительными рассказами, услышанными среди исседонов...

В каждой легенде, наверное, можно найти зерно реальности... Дж. Болтон собрал горсть этих зерен. И возможно, они действительно свидетельствуют о том, что более двух с половиной тысяч лет назад шел от берегов Черного моря к Алтайским горам в поисках страны «гипербореев» странник из Проконнеса по имени Аристей.