Орда

Писатель Андрей Посняков

представляет «восточную» серию «Орда»!

Халкин-Гол, самураи… и Темучин - Чингисхан!

Книга первая

«Месяц седых трав»

https://author.today/work/140551

Влиятельный генерал, фронтовик Иван Дубов, умерший в 1972 году, обретает новую жизнь в далеком прошлом. Теперь он видит монгольские степи глазами паренька из захудалого кочевого рода найманов. Много сил пришлось потратить Баурджину-Дубову, чтобы из нищего изгоя превратиться в уважаемого степного князя – нойона – получив этот титул от самого Темучина… которого переселенец из двадцатого века поначалу даже хотел убить, считая прямым виновником монголо-татарского ига. Однако действительность оказалась ничуть не похожей на то, о чем он читал в советских учебниках… 

Примечания автора:

Как-то редактор изд-ва высказал такую идею - а не написал бы ты нам о Чингисхане, о монгольской империи и еще что-нибудь-такое про степь. Ну, так, чтоб не было, как у Яна, а было как-нибудь этак -с "попаданцем".
С "попаданцем" хотите про степь? Да пожалуйста! Легко!
Читателей предупреждаю сразу - имена сложные, русскому уху непривычные) 

Отрывочки:

С косогора, с кручи, вдруг откуда ни возьмись вылетел на велосипеде мальчишка – и как он там оказался? Зачем поехал вниз – машины не видел, что ли?

Эти все вопросы пронеслись в голове Дубова быстро, сами собой, особо-то генерал сейчас не думал – некогда было. Чтобы не сбить мальчишку, крутанул руль… И, уходя от реки, спланировал в соседний овраг, ударяя машину левым боком.

Визг тормозов. Пыль. И зеленая стена, вставшая на дыбы прямо перед лобовым стеклом!

Бах!

Дубова с силой швырнуло на руль! Нехорошо швырнуло – грудью… Прямо там, где осколок… И все померкло. Все…

Безоблачное, пронзительно-синее небо казалось бездонным. Было ранее утро, и желтый краешек солнца только что показался из-за дальних сопок, бросая на реку узенькую золотую дорожку. Какой-то мелкий зверек, кажется суслик, прошмыгнув рядом, застыл, чутко прислушиваясь к утренним звукам. И тут же рванулся в кусты – небо прочертила стремительная тень кречета.

Дубов зажмурился. Уж слишком реальным казалось все – и синее прозрачное небо, и солнце, и узкая лента реки. А где же машина? Велосипедист? Нет ничего подобного… Что это – сон? Похоже на то… Стоп! А если он… Так вот как, оказывается, выглядит тот свет!

Иван застонал – сильно болело там же, под сердцем… осколок… Да, ударился сильно…

Господи!

Скосив глаза, Дубов увидел торчащую из собственной груди стрелу.

__________________________

Они подобрались, откуда не ждали – оставив внизу коней, взобрались на вершину холма, таясь в расщелинах и меж камнями. Ага! Вот!

Внизу, на поросшем редким кустарником склоне, помахивая хвостами, паслись лошади, а невдалеке от них разделывали барана двое смуглых воинов в засаленных тэрлэках. Третий же, сидя в седле, внимательно осматривал степь.

– Прикрой меня, – обернувшись, прошептал юноша.

Джэгэль-Эхэ кивнула, натягивая тетиву лука. Ох, не повезет этим парням, если что…

Баурджин поднялся на ноги и, беспечно насвистывая, пошел по узенькой, попавшейся под ноги тропе. Он хорошо видел, как заметившие его воины деловито потянулись к оружию – к тем же лукам, а сидевший на коне – к сабле.

– Сайн байна уу? – выставив руки ладонями вверх, поздоровался Баурджин. – Хорошо ли живете?

– Спасибо, хорошо, – напряженно отозвался тот, что сидел на коне. По всей видимости, он и был здесь старшим поста, а в том, что это пост, Баурджин-Дубов ничуточки не сомневался.

– Как поживает твой род? – не спуская с юноши подозрительного взгляда, вежливо, как и положено в степи, осведомился всадник. – Много ли добычи? Все ли поголовье на месте?

«А он явно озадачен! – быстро отметил для себя Баурджин. – Не знает, как поступить, и прячет растерянность под бесстрастной маской – ишь, даже поздоровался непонятно как. „Много ли добычи?“ – так обычно приветствуют охотников, а фразой: „Все ли поголовье на месте?“ – пастухов. К тому ж я пришел с севера… если б с юга, из степи…»