Жил был добрый человек.

Жил был добрый человек. Ну, не то чтобы совсем добряк, но почем зря людей и животных не обижал. Слабых старался защитить в мену сил, а злу оказывал сопротивление в меру их же.

     Но оказалось, что слабые помощь принимают неохотно, а помнят и вовсе плохо, принимая за слабость, которой у них самих девать некуда. Поэтому, в основном, доброму человеку приходилось оказывать сопротивление злу, которое расплодилось безмерно.

      Добрый человек и оказывал. Да так, что от всяких уродов только шерсть клочьями летела да вой стоял на весь белый свет. 

     Слабые люди воя не любят. Боятся. По привычке и на всякий случай. Потому прослыл добрый человек злобным монстром.

     Такая и память о нем осталась – как о кровавом безжалостном садисте.

     А не кровавыми запомнили тех, кто ничего, кроме поговорить, не мог и не хотел, потому что боялся. 

     Некоторых даже почитать начали. В качестве добряков и гуманистов.