"Мальчик-чертежник Костя Мельников"

Мальчик-чертежник Костя Мельников, ныне молодой архитектор, начал строить в Париже.Там с лета вовсю шла мирная конференция, город под завязку забили дипломаты, секретари, эксперты, депутации хрен знает от кого, газетчики, шпионы и так далее. И курьеры, курьеры — тридцать тысяч одних курьеров. У нас, конечно, народу немного, всего двести человек, вшестеро меньше, чем у американцев, но размещаться пришлось аж в семи разных отелях. Глава делегации Красин помучался, помучался, да и пожаловался ВЦИКу.

Решение нашли такое — землю нам предоставил мсье Ситроен, бригаду наполовину прислали из России, наполовину набрали на месте (ну надо же как-то ребятам Савинкова и Вельяминова легендироваться, да?) да и забабахали новый фаланстер. А точнее — поселок по офигительному Костиному проекту, из щитовых домиков, который по окончании конференции обязались передать для проживания рабочих того самого Ситроена.

Константин Степанович Мельников - гений архитектуры.

Он внес в нее оглушительно новое понимание формы, на которое до сих пор оглядываются все архитекторы мира. При этом строил он вещи локальные, не грандиозные - гаражи, клубы, выставочные павильоны...

Как строили до него? Брали прямоугольную коробку и навешивали на нее декор.

Как строил Мельников? Если это была коробка для гаража автобусного парка, то делал ее косоугольной - просто чтобы автобусам было удобнее заезжать и выезжать со стоянки, не делая крутых поворотов. 

Или строил зал-трансформер для рабочего клуба, где балконы отсекались от основного объема подвижными стенками и превращались в отдельные аудитории. И выносил эту функцию наружу, в форму здания.

Или из проходной задачи - павильона для временной экспозиции - делал признанный шедевр. Оставаясь в пределах заданного прямоугольника, радикально менял планировку здания, решительно перечеркивая его диагональной лестницей и возводя над ней несплошную крышу из наклонных щитов.

Или собственный дом в Кривоарбатском переулке делал из двух цилиндров, что считалось принципиально невозможным.

В архитектуре ХХ века все время подспудно витает мысль, что витрувианский принцип "прочность, польза, красота" на самом-то деле уравнение "прочность + польза = красота" и, пожалуй, никто, кроме Константина Степановича не воплотил эту формулу в жизнь более наглядно. 

Он начал строить в двадцать пять лет, лучшие свои здания закончил до сорока трех. А потом его прорывы стали не нужны и Мельников еще сорок лет, до конца жизни преподавал рисунок. Среди прочих у него училась и моя мама.