Анника Тор. Обзор тетралогии

Когда-то давно, будучи наивным юношей, преисполненным радужных надежд и верящим в жизнь и счастье, я работал на разгрузке вагонов. Контингент собирался разнообразный, но, в основном, дружный. Алкоголики, бывшие зэки, ну и студенты, такие же, как я. Кстати, лайфхак: бывшие зэки куда более порядочные граждане, нежели иные студенты и алкоголики. Эти, по крайней мере, у своих не воруют (плюс, чифирем однажды поделились), а вот один студент, мерзавец, потырил у меня мобильник. Это мы уже потом, с зэками, методом дедукции, вычислили, что он — как-то уж слишком быстро-подозрительно у него появились какие-то дела, и он слинял.

В числе бывших зэков был один скинхэд. Мы с ним на почве музыки разговорились, пока вагон ждали. Тяжеляк — это язык универсальный, международный. И хотя я в те годы носил длинный хаер, а скинхэд — наоборот, никаких контр между нами не обнаружилось, даже когда начали беседу о национальном вопросе.

Я тогда был наивным, повторюсь, юношей, и старался обосновать парню, что Гитлер глубоко не прав, рассказывал про Анну Франк и обвинял нацистскую идею в недостатке гуманизма. Но скин Анной Франк не впечатлился совершенно. В нацизме же его расстраивало лишь то, что Гитлер неправильно повернул свастику. Потому, мол, и просрали всё — духи отвернулись.

Парень был интересный, творческий. Играл в группе, строил планы. Вот, говорит, скоро друг мой с зоны вернется, будем с ним думать, как синагогу поджечь. «А ты-то, говорю, за что в таких нехороших местах пребывал?» — «Чурок, говорит, п…ли». Ну а там и вагон пришел.

Так я это к чему? Я это к тому, что сегодня мы рассмотрим целых четыре книги, и все четыре — о нацизме, евреях и Второй Мировой войне.

Тетралогия Анники Тор, шведской писательницы, повествует о сестрах-австрийках, еврейского происхождения. Когда в Австрии к власти пришли нацисты, родители выбили детям разрешение на депортацию в Швецию. Девочки, старшей из которых двенадцать лет, прибывают в чужую страну. Их там никто особенно не ждет, никто особенно не любит. Их разлучают, они живут в разных семьях. Иногда, быть может, они бы предпочли вернуться к родителям и погибнуть, но им приходится жить.

Главная героиня — старшая девочка, Штеффи. Ее сестра адаптируется довольно быстро, но Штеффи тяжело. Она с неохотой учит новый язык, она боится и ненавидит приютившую ее женщину, она видит косые взгляды одноклассников, и каждое ее движение строго оценивается окружающими. Она для всех — беженка, у которой по определению не может быть никаких прав, она должна быть по гроб жизни благодарна каждому встречному подонку за то, что Швеция благосклонно приняла ее.

Однако по мере развития первой книги оказывается, что не из одних негодяев состоит новый мир. У Штеффи появляются надежные союзники и защитники, из тех, кого она прежде считала едва ли не врагами. Все это происходит в рамках первой книги под названием «Остров в море». И, чтобы показать главную героиню такой, какой она мне запомнилась спустя годы после прочтения, я приведу цитату. Штеффи пишет домой письмо:

«Дорогие мама и папа, — написала Штеффи. — Я так по вас скучаю. Мы уже добрались до места, где теперь будем жить. Это на одном острове в море. Сюда мы плыли на корабле, не знаю как долго, меня тошнило, и я заснула. 

Мне и Нелли не разрешили жить в одной семье. Я не знаю, почему. Тетю Нелли зовут Альма и она милая. У нее есть двое своих маленьких детей. Я буду жить у тети Марты. Она…» 

Штеффи задержала ручку над бумагой. Как ей описать тетю Марту? Она увидела перед собой ее лицо с туго стянутыми в узел волосами, резкими морщинами у рта, светло-голубыми, почти бесцветными, глазами. 

«Рыбьи глаза», — подумала Штеффи и вздрогнула. 

«…довольно строгая, — написала она. — Она не говорит по-немецки. Тетя Альма тоже. Я не знаю, есть ли здесь кто-нибудь, кроме нас самих, с кем мы могли бы поговорить». 

Что-то мокрое капнуло на лист, и на последнем слове расплылась клякса. 

«Мама! — продолжала Штеффи. — Милая мамочка, приезжай и забери нас. Здесь только море и камни. Здесь я не смогу жить. Забери меня, или я умру». 

Она отложила письмо в сторону. Рыдания комом подкатили к горлу. Сдержать их не удалось. Штеффи помчалась в маленькую комнату, собираясь броситься на кровать, как вдруг вспомнила, что нельзя мять покрывало. Штеффи опустилась на пол, прислонившись к спинке кровати. 

Выплакавшись, Штеффи почувствовала себя опустошенной, словно внутри образовалась большая дыра. Она пошла в чулан для умывания и как следует сполоснула лицо холодной водой. 

Письмо осталось на скамеечке у окна. Штеффи взяла его и прочла еще раз. «Приезжай и забери нас!» Как это сделать? Ведь у мамы с папой нет разрешения на въезд в Швецию. Они не смогут приехать, даже если бы захотели. 

Она не может отправить такое письмо родителям. Мама бы расстроилась и, возможно, пожалела о том, что позволила им уехать. Папа разочаровался бы в Штеффи, в своей «взрослой девочке». 

Штеффи решительно скомкала письмо в тугой комок. Она поискала корзину для мусора, но ничего не нашла. В комнате, рядом с окном, было небольшое отверстие со шнурком. Она дернула за шнурок, отверстие открылось, и она затолкала в него скомканный лист. Затем аккуратно положила перед собой чистый и начала писать новое письмо. 

«Дорогие мама и папа! Сейчас мы уже там, где будем жить. На острове в море. Сюда мы доплыли на корабле. Это было увлекательно. У меня комната на втором этаже с видом на море. Все очень милы с нами. Мы уже немного выучили шведский. Это не так сложно. 

Я надеюсь, что вы скоро получите разрешение на въезд в Америку. Тогда мы все четверо снова сможем быть вместе. А пока мы с Нелли поживем здесь. Здесь даже есть собака. Коричнево-белая. Нам разрешили играть с ней сколько угодно. Скоро я напишу и расскажу больше. 

Ваша Штеффи». 

Однако Анника Тор не ограничивается короткой зарисовкой нравов. Нет, в рамках четырех книг идет развитие характеров и рост героев. Сестры взрослеют. На сцену выходит любовь — не самая счастливая, какую можно придумать. Вести с полей сражений становятся печальными. Пропадает связь с родителями.

Вокруг девочек не становится меньше интеллектуалов, гораздых порассуждать о еврейском вопросе, и если младшая поначалу поддается внушениям, то Штеффи более тверда в своей национальной гордости:

— Штеффи, — сказала Нелли, — как ты думаешь, Бог любит маму с папой?

— Конечно, почему же нет? — ответила Штеффи.

Она чуть было не добавила:

«Если он вообще есть».

Май Карлсон не верила в Бога. Штеффи сомневалась. Во всяком случае, она ничего не сказала сестре.

— Ведь они не верят в Иисуса, — сказала Нелли. — Наверное, поэтому Бог не заботится о них? Потому что они… как это… отрицают его единородного сына?

— Кто тебе это внушил? — спросила Штеффи.

Сама Нелли не смогла бы додуматься до такого.

— Новый пастор, — ответила Нелли. — Он сказал, что евреи убили Иисуса, и за это Бог рассердился на них. Штеффи, а мы евреи, хоть нас и крестили?

Ее большие карие глаза заблестели, а нижняя губа задрожала.

— Да, — сказала Штеффи, — мы евреи. И в этом нет ничего постыдного. Мы не убивали Иисуса, ни мы с тобой, ни мама с папой, ни кто-либо другой, кого мы знаем. Это было две тысячи лет назад. И в этом нельзя винить тех, кто живет сейчас. Тысячу лет назад шведы были викингами, грабили и убивали людей повсюду, куда ни приходили. С таким же успехом можно было бы наказывать за это тех, кто сейчас живет в Швеции. Понимаешь? Ты не должна верить словам этого пастора.

Третья книга, «Глубина моря», пожалуй, самая слабенькая из серии. Сюжет почти не ощущается, перед нами лишь набор ситуаций, в который попадает Штеффи. Да, она взрослеет, она меняется, и мир вокруг нее меняется тоже.

Заключительная часть тетралогии — «Открытое море» — оказалась весьма достойной. Собственно, все четыре книги воспринимаются как одно целое. История о взрослении. История о войне. О дружбе и немного о любви. Динамический образ Штеффи сложился великолепно. Если в первых книгах она немного раздражает, как балованный ребенок, которому волей-неволей все же сочувствуешь, то здесь, в финале, она закономерно и в то же время неожиданно становится взрослой женщиной, силой и волей которой можно только восхищаться.

Историю Второй Мировой можно рассказывать с тысяч разных ракурсов, и произведения Анники Тор дают нам возможность взглянуть на войну глазами перепуганных сестер, которых чудом вывезли в Швецию из захлопывающегося фашистского капкана. Их война — это страшные сводки по радио, письма родителей из концлагеря, страх перед тем, что старая жизнь не вернется, и отчаянные попытки сохранить частицу себя в жизни новой.

У мира нет конца. Мир велик настолько, насколько далеко у нас хватает смелости заглянуть.