Альтернативно Бельтайновское

Мне малость надоело. Костры, холмы, сиды - красиво, конечно, но меня проперло на весну в смешанной эстетике с финно-угорским акцентом.

Прилетает Ворон весной. Клюет
На мертвой реке серый тусклый лед.
У древнего Ворона клюв стальной
Отливают перья синевой.
Его перья острей бронзовых клинков
В руках у Небесных Близнецов.
Ворон клювом стальным пробивает лед
И лучами трещин раскол идет.
И сквозь трещины в толстой шкуре льда
Проступает сонная вода.
Та вода темна, тяжела, черна,
Словно кровь из раны сочится она.
А если смотреть с другой стороны,
То раны льда сияньем полны,
И разбуженный острым копьем огня
Поднимается Виткуль от тяжкого сна,
Он скользит, великий древний сом,
Над извечной бездной, под серым льдом,
Вспоминая пляску ночных костров
И призывное пение голосов,
И невесту в яркоцветном венке
С девичьей сладостью на языке.
Он спиной ломает ледовый свод
И белесым глазом глядит на свет
И кровь реки истекает на лед,
Указуя на север, как серый перст.
И попарно скованы цепью златой,
Птицы белые летят над водой
От далеких неведомых южных стран
В край, где реки свергаются в океан.
Там стоит черный Йомаль на грани, где твердь
Обрывается в ледовитую смерть.
И нисходит с неба Крылатая Кальв
Припадая к проснувшимся родникам.
И выходит в лес на лапах тугих
Из своей берлоги Хозяин Тайги.
А когда на мир опускается ночь,
Поднимает голову Звездный лось
И идет, раздвигая тайгу, как траву
Сквозь тумана текучую синеву.
На рогах его вечное небо лежит,
Многослойное грозное небо лежит,
И на самом высоком из небес
Белый бог, улыбаясь, смотрит на лес,
Лебедям он крошит пасхальный хлеб,
И летит над землею весенний снег…