Пишем рассказ вместе!!!

...для своего сегодняшнего поста хочу взять эпиграфом маленький стишок Андрея Львовича Урганта:

***

Ничего, родная, успокойся, 

К прошлому возврата больше нет, 

Не такой уж Горький я и Пушкин, 

Не такой уж Тютчев я и Фет...

...вот и я, как выяснилось, совсем не Пушкин...  печально, конечно... но такова жизнь... 

...а дело ещё и в том, что я совершенно не умею писать завлекательные начала рассказов и первые главы романов у меня не могут зацепить внимание читателя...   выяснилось это на больших писательских сайтах, где люди в большом количестве заходили, читали первую главу моего романа, а дальше читать оставалось гораздо меньшее количество людей... ну, что вам рассказывать, вы и так прекрасно знаете, как важно зацепить читателя с самых первых строк...

...недавно начала писать новый рассказ и вот очень хочу с вами посоветоваться, дорогие мои друзья... прочтите, пожалуйста, несколько начальных абзацев текста и скажите искренне: интересно вам будет узнать продолжение или нет??? 

Напишите честно ваши замечания и предложения... буду вам очень-очень благодарна!  

Это женская проза... Начало такое: 

"Всё-таки апрель – самый непредсказуемый месяц в году! С утра денёк обещал быть безоблачным, но ближе к обеду небо забросало тугими тучами-подушками, набитыми холодным снегом. Почки на деревьях уже приготовились выстрелить первыми острыми листочками, а тут снова налетел наглый пронизывающий ветер, так что едва показавшиеся на свет зелёные клювики замерли, не рискуя выходить наружу. Как кепка на глаза надвинулась на город безнадёжная хмарь, словно и не апрель вовсе, а обречённый на близкую бесконечную зиму ноябрь. 

Настроение тоже было далеко не весенним. Очередной литературный конкурс завершился для меня ещё одним провалом, веерная рассылка рукописей по редакциям ознаменовалась лишь несколькими дежурными отписками. На душе было муторно, а в голове возобновились ухающие в такт работы сердца шумы. Два года назад болезнь удалось притушить после долгого и весьма дорогостоящего, для моей скудной библиотечной зарплаты, лечения. И вот всё вернулось на круги своя – в голове сипло дышат незримые кузнечные мехи, в кармане пусто, а для творчества в моей жизни не осталось больше ни времени, ни сил. 

Всё. С поэзией в моей жизни покончено, да и с прозой, похоже, тоже. О чём писать? Кому это нужно? «Лучше пол иди мой! За это хоть какие-то деньги да заплатят» – как-то ещё в юности посоветовала мне бывшая школьная подруга, которой я рискнула прочесть свои стихи. Я тогда оскорбилась до глубины души. Столько лет прошло, а не забывается. Но теперь думаю, жаль, что не послушала её! Стольких бы проблем и разочарований могла бы я избежать в жизни. 

Хотя в ту пору, в «эпоху тотальной нелюбви» я только стихами и могла спастись. Без них бы, наверное, и не выжила. Не вывезла бы непосильный груз обид, что сыпал на мою бедную голову прежний муж – пьяница и отъявленный потаскун. До сих пор не могу себе простить, что так долго терпела издевательства. Знала о его изменах, о тратах денег «налево» в то время, когда мы с ребёнком перебивались впроголодь. То ли любила и не решалась вырвать из себя эту мучительную «люболь». Терпела ради ребёнка, только когда уж подросший сын стал корить: почему ты не оставишь его? Выдрала из нутра с мясом это чёрное разрушающее чувство, как впившуюся в плоть гадюку. Но рану приходится зализывать до сих пор. 

Я перешла знакомую, тысячу раз хоженую дорогу от диагностического центра, но направилась не по широкой улице к остановке, а нырнула вглубь дворов, решив пройтись пешком немного, сократив путь. Плутая по незнакомым закоулкам вскоре с удивлением поняла, что заблудилась. «Как можно потеряться в излазанным с детства вдоль и поперёк городке?» – растерянно задавала я себе один и тот же вопрос. Сначала смеялась над собой, надеясь на то, что быстро найду выход, потом негодовала, обвиняя себя в топографическом кретинизме. Но чем глубже я удалялась в одинаково серые и облезлые дворики безликих «хрущёб» и «девяток», тем яснее осознавала, что уже вообще не понимаю в какую сторону нужно двигаться. 

Да где ж я?! Дома́, дома́, дома́, тоже мне родные пенаты называется! Вот также, наверное, и чувствовала себя моя бабушка, когда однажды решила на девятом десятке после многолетнего добровольного сидения в четырёх стенах, самостоятельно дойти до «Хлебного», так что, конечно же, заплутала. Да так далеко ушла, что нашли её только поздним вечером совсем в другой стороне от магазина, одиноко скорчившуюся на лавочке, словно бездомная бродяжка. Что поделаешь – возраст, а вот меня он что-то рановато атаковал. 

Нужно спросить у кого-нибудь дорогу, сверлила висок навязчивая мысль. На улице, как назло не было ни одного прохожего, только стая бездомных дворняжек, расположившаяся на полянке с чужими погребами, проводила меня единым настороженным и недружелюбным взглядом..."