Умер Вангелис

Было время, когда слово «спиннер» значило что угодно, кроме игрушки. Когда-то и брюзжащий Александр Стаматин был юнцом. Впрочем, умение иронически относиться к своим предубеждениям - пожалуй, неплохое качество.

Однако в то время ко многому относился с тем самым вышеупомянутым предубеждением:смогу понять многое, если не всё. Эта железобетонная уверенность касалась и кинематографа. К счастью, это заблуждение было разрушено не бессмертным трэшачком Светланы Басковой или иным одинаково бодрым и одинаково претенциозным арт-хаусом. Его разрушил фильм, выбранный мной по чистой стилистике. Blade Runner уже тогда на страницах главного для зримой части человечества инфохранилища называли «нуаром будущего».

Прошло ещё много лет, прежде чем Стаматин научился смотреть фильм, находить в нём отодвинутое в тень и незаметное при слишком расслабленном просмотре. Прежде чем полюбил киберпанк и то, что именуется технонуаром. А тогда, в четырнадцать лет, ему оставалось лишь удивлённо смотреть на дистопичный Лос-Анджелес образца «2019» года. Удивлённо — и заворожённо, потому что все эти виды сопровождались очень странной и завораживающей музыкой.

Музыкой Вангелиса.

Густая атмосфера пропитывала и пропитывает фильм. Но его смешение жанров, подчёркнутая отстранённости или простор для домыслов не могли зачаровать в одиночку. Пусть даже и запорошённые ливнем, светящимися глазами и полицейскими спиннерами. А вот с саундтреком, иногда оглушающим, иногда - убаюкивающим или настораживающим - могли.Человек явно не вечен - это заложено в его природе. Может, музыка и не вечна. Но даже когда стачиваются эмоции и забываются фильмы - хорошая мелодия напомнит. 

Даже если источник не вспомнится вовсе.