Ещё немного о прогулках

Начало

Как-то в начале декабря вышли мы с Максом на прогулку. Сначала пёсик внимательно изучал траву на газоне, ещё не покрытую снегом, затем со сдержанным энтузиазмом бегал за палочкой, которую я ему бросал. А потом вдруг обнаружилось, что рядом гуляют две собаки со своими хозяевами.

С Беком, очень лохматым английским ши-тцу, Макс сразу подружился. Обнюхав визави, оба пса начали увлечённо бегать друг за дружкой. Мы их даже от поводков отцепили. После настал черёд борьбы: игруны одновременно становились на задние лапы, пытаясь повалить оппонента передними. Получалось это у них так забавно и весело, что хозяин Бека, засмеявшись, произнёс:

— Сумоисты!

И действительно, это больше всего напоминало борьбу сумо, вот болько "борцы" были не такими грозными, как японские тяжеловесы на дохё.

Рядом бегал третий пёс, хаски Арагорн. Макс его сначала опасался: такая громадина! вдруг обидит? Я вытащил из кармана пищащий резиновый мячик и кинул его своему питомцу. Но Макс так стеснительно стоял в сторонке, что первым игрушку схватил Арагорн. И когда мячик запищал в зубах у хаски, вестик залился обиженным лаем. Не злобным, которым Макс обычно встречал Яшку, не вопросительным, которым он ищет друзей на прогулке, а именно обиженным и недоумевающим: "Какой-то громила отобрал МОЮ игрушку! Это же НЕПРАВИЛЬНО и НЕЧЕСТНО!"

Арагорн оказался очень понятливым и дружелюбным. Вскоре он вернул мне мячик. Глаза этого хаски были разноцветными: один голубым, другой карим. Я никогда раньше не сталкивался с гетерохромией у домашних животных, поэтому смотреть на Арагорна было очень интересно и очень странно. Непривычно.

Вскоре Макс совсем освоился. Три собаки носились по газону, играли в догонялки с элементами сумо и классической борьбы. Хаски где-то нашёл ветку в три пальца толщиной, которую с увлечением грыз. Минут через двадцать хозяева Бека и Арагорна замёрзли и ушли, уводя своих четверолапых. Мы остались на газоне вдвоём с Максом. И палка, которую грыз хаски, похоже, оказалась такой вкусной, что нашего терьера было невозможно уговорить возвращаться домой. Пёсик уже дрожал, но всё бегал со своей добычей, уворачиваясь от моих рук, прятался под ёлочкой, забегал под заборчики. Кое-как удалось поймать этого неслуха.

Многие собаки в юности очень любят грызть ветви деревьев. Очень забавно выглядит, когда по дорожке гордо шествует маленький шпиц с полутораметровой орясиной в пасти. Как-то мы видели миттельшнауцера на Бульварном кольце, который разжился веткой гораздо большего размера и не давал хозяину отобрать сей трофей. У Макса период увлечения палочками закончился очень быстро. Однажды наш вестик грыз хворостину, найденную на газоне, и вдруг начал пятиться, трясти головой и тереть морду лапами. Я не сразу понял, что происходит, но когда до меня, жирафа, дошло, разжал пёсику пасть и засунул туда руку.

Оказалось, что обломок ветки соответствующего размера застрял в верхней челюсти Макса, намертво сев между зубами справа и слева. Чтобы вытащить его — пришлось приложить определённое усилие, настолько плотно он там сидел. Но в конце концов я справился, и вестик перестал трястись. Минут через пять он даже достаточно успокоился, чтобы реагировать на проходившую мимо собаку. Но вот грызть ветки Макс перестал раз и навсегда.

С Беком наш терьер очень подружился, и когда один из приятелей лаял — другой изо всех тянул хозяина на звук. Потом они вместе бегали по газонам или дружно облаивали общих врагов. Кстати, именно Бек послужил косвенной причиной того, что Макс стал жутко ненавидеть добермана-пинчера из дома через дорогу.

Дело было так. Как-то раз вестика вывели на прогулку дедушка и Андрей. Сын тода ещё не очень понял, как обходиться с собакой-подростком и разрешал терьеру слишком много. А Макс услышал вдалеке лай Бека и понёсся к другу вдоль ограды близлежащей школы. Андрей выпустил поводок из рулетки на полную длину, чтобы пёсику было сподручнее бежать.

В том месте, где ограда школы изгибалась под прямым углом, вестик рванулся на шум — и оказался прямо перед носом небольшого добермана-пинчера. Пинчеры — собаки служебные. Их выводили, чтобы охранять периметр. Поэтому рывок нашего терьера доберман воспринял, как посягательство на хозяина. И слегка укусил Макса. После этого завязалась драчка, из которой взрослые с большим трудом оттащили собак в разные углы ринга. Вестик пострадал не сильно: на его коже мы нашли два небольших укуса. Но с тех пор тот самый доберман занял почётное второе место в табели лютейших врагов, сразу после Дёмы. И прогулки нашей собаки приобрели ярко выраженный смысл: обязательно выследить проклятого вражину, догнать и облаять его. Причём желательно несколько раз.

Если за прогулку такое не удавалось — Макс признавал прогулку неудачной.

Даже сидение на спинке дивана в зале перед окном оказалось подчинено этой цели. Когда вражеский доберман оказывался ближе двадцати метров от нашего подъезда, вестик принимался орать на всю квартиру, заглушая любые другие источники звука. Было ощущение, что терьерские вопли доносились даже до добермана-пинчера на улице, и тот старался поскорее отойти на безопасное расстояние.

Вообще прогулки всегда были для Макса главным событием дня. Представьте себе следующую картину. Вечер. Люди занимаются своими обычными делами, а терьер терпеливо ждёт. Он лежит на ковре, примостив голову на лапы, и печально смотрит на всех, кто проходит мимо. Взгляд собаки полон вселенской скорби. От необъятной тоски в его глазах дрожит нежное сердце Натки:

— Макс! Ну что же ты такой грустный? Ты не заболел?

Но вестик молчит. Он терпеливо ждёт. Маленькая стрелка на часах приближается к семёрке.

— Ну что, Макс, гулять идём?

Тот, кто говорит эту волшебную фразу, тут же получает изрядную порцию собачьей любви и радости. Терьер бежит к благодетелю и танцует вокруг него летку-енку на задних лапах. Затем вестик пристально наблюдает за процессом одевания, подгоняя непонятливого человека тяжкими вздохами и драматическими повизгиваниями.

Наконец, двуногий оделся, обулся и готов идти на улицу. В этот момент Макс позволяет себе немножко покапризничать. Когда с вешалки снимают ошейник с поводком, хитрый терьер отбегает в сторону. Дескать, может обойдёмся без этих глупостей?

Ошейник надет, открыта дверь квартиры и вестик стремглав выбегает в лифтовой холл, приходя в неистовство. Пёсик заливается громким счастливым лаем, он извещает весь дом, что сейчас выйдет гулять. Раньше ещё можно было заткнуть этот фонтан собачьего красноречия, взяв Макса на руки. Сейчас это уже не помогает. Даже поднятый вверх, вестик продолжает громко ораторствовать, пытаясь вырваться на свободу.

Улица! Воля! Ступив на дорожку, пёсик несётся вперёд, не забывая про свои громогласные "Гав-гав-гав!". Надо же известить двор и весь район о том, что ОН вышел, ОН здесь! Трепещите все окрестные собаки! Макс выходит на тропу!

Вдалеке что-то мелькнуло, и вестик рванул туда со всей возможной скоростью. Я попытался успокоить Макса, но безуспешно. Терьер явно почуял кого-то из врагов и теперь не находил себе места от злости. Он заливался самым звонким и грозным лаем и тянул меня вперёд. Никакие спокойные слова, никакие увещевания на протяжении пяти минут не действовали. Когда я отпустил нашего грозного веста, — он тут же помчался туда, где, возможно, находился доберман-пинчер. От злости пёсик даже похрюкивал. Мне стало интересно, как же быстро сейчас бегает Макс, поэтому я не стал притормаживать терьера, а помчался за ним следом, ведя четвероногого на поводке.

Выяснилось, что сил у почти годовалой собаки — хоть отбавляй! Вестик бежал значительно быстрее, чем когда-то, под Новый год, испугавшись фейерверка. Я едва поспевал за Максом. На предельной скорости мы промчались мимо одной школы, потом мимо другой. Возле катка пришлось притормозить, поскольку там и в самом деле гулял доберман. Наш вестик рвался в драку, пришлось на полной скрости утаскивать его в сторону и там, под прикрытием деревянных бортов катка, уговаривать собаку замолкнуть и не пугать всех детей в округе.

Кстати, о детях. Как-то мы выходили с Максом погулять. Всё проходило по обычной схеме. Уже в холле он начал лаять. Пока спускались вниз, терьер громко возмущался моей неторопливостью, а я не менее громко уговаривал его закупорить фонтан своего красноречия. Наверное, наш разговор был хорошо слышен во всём подъезде.

Когда вышли на первом этаже, я увидел семью, родители которой спешно спешно отталкивали своих детей в сторонку, закрывая их собою от лифта. Сразу стало ясно: услышав грозный лай неведомого свирепого зверя, папа с мамой делали всё, чтобы малыши не испугались "собаки Баскервилей". Голос у нашего терьера сильный и мощный. Если не видеть, кто гавкает, то вполне можно представить себе, что источник такого жуткого шума имеет немаленький размер. Но вы бы видели, как изменялись выражения лиц тех родителей, когда вместо ужасного чудовища перед этой семьёй появился белоснежный вестик, да ещё и восседающий у меня на руках! Это был очень резкий переход от настороженности к безудержному веселью. Взрослые так и прыснули от смеха. Ну а малыши даже ничего не поняли. Они просто сказали хором: "Собачка в курточке!".

Но вернёмся к нашей прогулке. Прошло пять минут. Макс успокоился, прилёг на травку, но, тем не менее, зорко наблюдал за углом, за которым скрылся коварный враг. И когда тот появился снова, сделав новый круг, наш вест был в полной боевой готовности. На этот раз уже хозяин добермана решил выбрать обходной маршрут, лишь бы оказаться подальше от Макса. Я выждал, пока злейшего врага отведут подальше, а потом отпустил вестика на поводке. Терьер, понятное дело, бросился в погоню. Пришлось мчатся за ним, чтобы хотя бы быстрый бег успокоил вестика. Давно я так не бегал! Пожалуй, со времён физкультуры в университете. Мы обежали вокруг обеих школ на почти максимальной скорости. Макс лишь немного притормаживал, чтобы не терять след вражины. Потом сделали ещё кружок и я запросил пощады. Терьер же был готов мчаться и дальше. Погоня за доберманом — увлекательное занятие!

Но помимо охоты вестику очень нравится ухаживать за особами противоположного пола. Среди них больше всех Макс любит Фаню из соседнего подъезда. Она старше Макса на год и действительно выглядит местной королевой. Её даже как-то фотографировали для календариков и для рекламы собачьего корма. Всю весну и всё лето Макс бегал, как хвостик, за своенравной терьершей. Она же особого внимания на нашего пёсика не обращала.

Как-то раз Макс встретился на прогулке с Беком. Оба четверолапых неторопливо побежали по дорожке, обнюхивая окрестные кустики и лужайки. Куда один, туда и другой. И вдруг из-за угла показалась Фаня. Макс с Беком тут же бросились к терьерше. Та им вольностей не позволяла, но в то же самое время и не мешала восторгаться собой. Минут десять два кобелька радостно обнюхивали её следы. Но вскоре ситуация резко изменилась.

На лужайке появился маленький йорк, оказавшийся самочкой, а по соседней дорожке повели сучку бассета. Макс с Беком тут же переключили на них своё внимание. Тем более, что йоркширская терьерша явно заинтересовалась псами и принялась ползать по травке по-пластунски. Весёлая кутерьма, собаки носятся, радостно виляют хвостами. И вдруг раздаётся чей-то громкий обиженный лай. Что такое? Это Фаня, лишившись поклонников, начала возмущаться. Как же так? Ведь она здесь королева, а не эти две самозванки! Почему же тогда Макс с Беком ухаживают за другими?

Продолжение