Как мы с Олей играли в двойную игру

Однажды я лежал с температурой, читал «Человек в высоком замке» и понял, что люблю Таню. С режиссером нашей театральной студии я встречался месяца три, мы даже стали вместе жить, а потом, по какой-то глупой причине поссорились, я громко хлопнул дверью и ушёл.

И вот я следил за тем, как герои Филипа Дика пытаются выжить в альтернативной реальности, в которой фашистская Германия победила, задают вопросы древнему китайскому оракулу И-Цзинь и вдруг осознал: «Это была не короткая интрижка. Это что-то гораздо большее, кажется, я лошара, упустил очень важного человека в моей жизни».

Когда выздоровел, побежал мириться и восстанавливать отношения.

«Ну что ты пристаешь к пожиловатой женщине?» — ухмыльнулась Таня.

Пожиловатая — 42 года, чуть меньше, чем мне сейчас. Я конечно понимал бесперспективность и безумие всей затеи, но просто так сдаваться не собирался: ходил за ней хвостиком, всячески помогал ей в любых делах, дружил с ней, но периодически осторожно напоминал о своих чувствах.

Я решил для себя провести жесткую границу.

«Если она четко и недвусмысленно скажет мне, чтобы я прекратил и что между нами ничего не может быть, то я навсегда оставлю её в покое и больше никогда не буду пытаться,» — сказал я сам себе.

Но Таня только кокетливо шутила про свою пожиловатость и однозначного «нет» не говорила.

«Я не сказала да, милорд. Вы не сказали нет,» — напевал я про себя песенку.

Иногда я нес такую ересь, что даже сейчас вспоминаю и чувствую, как кровь приливает к лицу. Однажды я сказал, что полюбив её, начал понимать смысл иконописи. Господи, чего только не скажешь женщине, чтобы заслужить её благосклонность.

Но время шло, а прогресса в наших отношениях не наблюдалось, и пробить глухие стены френдзоны не удавалось. Я чувствовал, что мой запал истощается, даже смог рассчитать, что меня хватит ещё максимум на пару месяцев, а потом мне можно уже и не говорить «нет», я сам отвяну.

Забавно то, что всё это у меня каким-то образом прекрасно уживалось с большим количеством свиданок с другими девушками. Я знакомился, встречался и спал с разными, но сердце берег только для одной.

«Слушай, Ир, а кто это такая?» — в то время мы очень много тусовались у моего друга и его девушки Иры. К её папе приходила какая-то светловолосая массажистка разминать поясницу.

«Это Оля, — ответила Ира, — моя подруга. Она работает в детском саду с детьми и подрабатывает массажисткой. Кстати, она тоже про тебя спрашивала, интересовалась».

«Познакомь,» — не долго думая сказал я.

До постели дошло очень быстро. Я пригласил её домой, мы сидели на моей кровати, завернувшись в одеяло и я читал ей вслух Макбета — тот самый отрывок, где ведьмы ходят по кругу и произносят заклинание. Я не знаю, почему решил, что прежде чем первый раз заняться с девушкой сексом, нужно прочитать это. Когда я закончил, то отшвырнул в сторону томик Шекспира.

«Слушай, Серёга, — сказала она. Оля была единственной в моей жизни девушкой, которая называла меня Серёгой, — мне всё нравится и я всё хочу. Но считаю, что должна тебе кое-что рассказать».

Вообще, обычно такие фразы произносят мужики. Я был в восторге.

«Короче... У меня есть парень, — она выжидающе посмотрела на меня. — Если ты не против таких отношений, если тебя это не оскорбляет, то я готова продолжать».

«Ну, тогда уж и мне нужно быть до конца честным. Девушки у меня конечно нет, — ответил я, — но я люблю женщину, которая в два раза старше. Она меня гонит от себя, но я продолжаю упорствовать».

У Оли не было сисек. Когда я скользил руками по её гладкой коже снизу вверх, то мои пальцы натыкались на нежные, слегка припухшие сосочки. Больше там не было ничего. Внизу она была такой же стройной, как и наверху: плоский живот, тонкая талия и мальчуковые бёдра. Она была высокой, почти такого же роста, как и я, и даже лицом немного походила на меня. По сути мы представляли из себя двух долговязых дрищей, только у одного был пенис, а у другого вагина.

Она быстро трахалась и быстро кончала. Я пытался научить её тантрическому сексу.

— Что это такое? — спрашивала она.

— Ну понимаешь, оргазм в сексе — это не главное. Попробуй растягивать удовольствие. Пролонгировать секс, не спеши с финалом. Медленно смакуй и наслаждайся каждым моментом, тогда ощущения будут более острыми, глубокими и долгими. Это как стакан вина выпить: можно выдуть залпом, а можно медленно смаковать, наслаждаясь ароматом и послевкусием.

— Блин, Серёга, ты, как баба говоришь, — Оля смотрела на меня с выпученными глазами. — Не, ну серьёзно, я такое от баб только слышала, им это нравится.

Мои родители тогда собрались уехать на месяц и попросили меня пожить в их квартире. Это событие совпало с необходимостью писать дипломную работу, я заканчивал институт.

«Серёжа, поживи пожалуйста у нас, проследи за квартирой, чтобы все было в порядке, — давала мне наставление мама, — и пусть Олечка приходит, не стесняется, такая девочка хорошая».

Я промолчал. Маме не нужно знать, что у Олечки есть молодой человек, а я люблю другую.

Обосновавшись у родителей, завалив стол учебниками и тетрадками, я взялся за свой диплом. Оля работала в детском саду через дорогу и повадилась приходить ко мне на обеденный перерыв. Я наливал ей тарелку борща — моё фирменное блюдо, которым уже успел охмурить несколько девиц. Да, говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, но я точно знал, что через желудок можно пробраться к чьему угодно сердцу.

Съев борщ, Оля раздевалась и мы шли в кроватку. Ей так нравилось проводить свой рабочий обеденный перерыв именно таким способом, что у нас это превратилось в стабильное расписание.

«Самое главное, чтобы мои бабы с работы не узнали, куда я хожу и как обедаю, — смеялась она, — а то от зависти убьют меня».

Мне даже казалось, что когда она постанывала в постели, то представляла свой детский сад и этих нянечек, которые в этот самый момент сидят кружком за детским столиком, едят подогретую в микроволновке еду из судочков и болтают о пустом.

Вечером она шла к своему парню, а иногда оставалась спать у меня. Несложно догадаться, что в таком режиме дипломная работа писалась очень легко и непринужденно, мне нравилось включать Мэрилина Мэнсона и под его крик и скрежет электрогитар всё шло, как по маслу.

— Слушай, Серёга, — сказала она мне однажды, когда мы в очередной обеденный перерыв валялись обнявшись, — я рассказала про тебя нашему психологу в детском саду. В смысле про твои отношения с этой женщиной.

— И че?

— Она, короче, сказала, что это клиника. Ты будешь вечно прибегать к ней, какое-то время вы будете вместе, потом будете ссориться, разбегаться, потом опять сходиться и всё по замкнутому кругу.

— Может она и права. Хотя не удивительно, что с такими выводами твоя психолог работает в детском саду.

Я дописал диплом. Когда вернулись родители, мама в ужасе сказала:

«Серёжа, что ты тут творил?»

Я испугался. Что я тут творил? Что я тут творил, что было вообще? Квартира чистая, всё цело, мы не шумели, Оля кончала тихо.

«Ну, не знаю. Что я тут творил... Диплом свой писал. Иногда Оля заходила. В гости, борщ поесть.»

«Мне сосед сверху пожаловался. Он сказал, что целый месяц играла какая-то ужасная музыка, от которой у него началась депрессия и ему хотелось умереть. Он в полиции работает».

Вот же чёрт! Проклятый Мэрилин Мэнсон! Довел полицейского-суицидника до депрессии! Вот так вот оно и бывает: один сосед написал дипломную работу в то время, как другой повесился.

«Прости, мам, не буду больше никогда так громко музыку включать, просто мне под неё думалось хорошо».

И вот как-то раз, в гостях у Тани, с которой в последнее время стал видеться реже, я сидел, пил чай, и вдруг, она подошла сзади, взяла мою голову и прижала к своему животу. Затем погрузила пальцы в мои жесткие волосы, впилась ногтями в скальп и сказала:

«Что-то мне сегодня хочется с тобой что-нибудь сделать. Ну, рассказывай, с кем встречался без меня всё это время».

Я от наслаждения закрыл глаза, расслабился и слушал, как в сердце салютовали сотни пушек, празднуя день Победы.

Примерно через неделю мне позвонила Ира.

«Серёж, привет. Ты куда пропал? Мы тебя все ищем, Оля вообще беспокоится, ты не отвечаешь на звонки. Мы завтра на реку идём, приходи, там все будут».

На следующий день вся компания собралась на берегу, возле разрушенной водяной мельницы. Огромные каменные валуны валялись посреди неглубокого русла, создавая шум, напоминающий грохот водопада.

«Мог бы позвонить, сказать. Я бы не беспокоилась,» — смотрела на меня Оля печальными глазами.

«Прости. Мне и в голову не могло прийти, что ты воспринимаешь меня всерьез. Ты же к своему парню всё бегала».

«Я тебя воспринимала всерьёз. Я не воспринимала всерьёз эту твою любовь. Думала, что это блажь твоя просто и что эта женщина просто отошьёт тебя. Ну да, бегала. Но признаюсь тебе честно, собиралась его бросать из-за тебя. Блин, вот же засада, только привыкла к этому твоему тантрическому сексу, во вкус вошла, — она засмеялась, — ладно, забыли, давай просто дружить».

Мы действительно с Олей после этого некоторое время дружили и попадали в приключения, в которых поддерживали друг друга морально и физически. На моей памяти это единственная девушка, с которой получилось остаться друзьями после расставания.