Две десятые главы
Автор: Роберт МорраЗаметил, что тут весьма интересный флешмоб образовался!
https://author.today/post/271977
Сравниваем отрывки из наших десятых глав.
Тут у меня совсем не густо, но весьма интересная штука получается - такие разные главы и такое разное содержание!
Первый отрывок с ещё не дописанных "Пряток":
Лиссавета проснулась из-за того, что кто-то её усиленно тормошил. Девушка лениво приоткрыла один глаз. Перед ней взволнованно маячил смутный силуэт облезающей блондинки. Взволнованной блондинки – вокруг неё чуть не пламя языками колышется.
- Сегодня же суббота, – лениво протянула Лиза, и, окончательно решив не просыпаться, вспомнила новый аргумент в свою пользу, – ты же со мной решила не разговаривать, так и не разговаривай…, до полудня примерно.
- Ларка вчера умерла, – огорошила новостью Светлана.
Сон тут же как рукой сняло. Лиза, конечно точно не была уверенна в том, кто же такая эта Ларка, но догадывалась. Мигом вскочив со своей кровати, она уставилась в упор на Светку, и, решив на всякий случай уточнить, спросила у неё:
- Это та?
- Та, – догадалась подруга о чём был вопрос, – падучая у Никитоса.
- Что случилось? – Лиза решила выяснить всё до конца. Она никогда не забудет то рваное облако вокруг той девушки – признак скорейшей смерти. Однако события приняли слишком стремительный оборот. Как минимум ещё неделю-другую бедняжка должна была ещё протянуть.
- Выпрыгнула из окошка, – ответила Светка, – прямо из университетской аудитории, когда одна осталась. Выкроила, видите ли, момент.
Теперь всё становилось на свои места. Было ведь ещё тогда, в той квартире, ясно, что свою гибнущую на глазах ауру сама хозяйка не желала латать или хоть как-то поддерживать. И такая апатия чаще всего приводить к самым печальным последствиям – человек уже начинает пытаться обогнать собственное угасание.
- Ларка…, Лариска была ведь в своё время одной из самых первых, – продолжала тем временем Светлана, – во всём. И в успеваемости, и в спорте, и в личных делишках. Когда я сама ещё поступала, она уже на третьем курсе училась. Преподы её в пример всем ставили…, жуть, как бесило это, конечно. А потом мы сошлись на каком-то соревновании. Я ж тоже бегала тогда неплохо, но она была звездой во всех отношениях. и парни вокруг неё роями крутились.
Трудно было поверить в такое. Лиссавета вспомнила тощую доходяку, которая изгибалась всем телом, изнемогая в сигаретном дыму.
А второй отрывок (вернее, не отрывок, а целая глава, ибо короткая) из моих обожаемых "Лошадок". Тут ничего особенного не происходит - это всего лишь "Ничего не объяснивший сон":
Арнольдик и парень без лошади недоумённо замолчали и обратили свои взоры в коридор вагона, откуда раздавался топот. Лицо Арнольдика обрело такое выражение, будто он навсегда и бесповоротно вошёл в ступор. У парня без лошади, напротив, светилось выражение беспредельного счастья.
Через секунду объявился и сам источник топота. Та лошадь, которую я в самом начале своего пути хотел накормить сигаретами, просунула морду промеж обоих заткнувшихся призраков и улыбнулась. Вернее, это была не сама та лошадь, это был призрак той лошади.
Я тотчас же захотел потерять сознание, и у меня моментально поплыло всё перед глазами. Но, когда призрачная лошадка сказала мне: «Да не парься ты, Василиск! Где наша не валялась?», я отключился окончательно.
Пока я был в отключке, мне привиделся сон. Я пытался разгадать его, пока наблюдал за происходящим в нём, ибо это определённо должно было иметь какое-то значение, но никак обнаружить это значение не мог. А привиделось мне следующее.
Я задыхаясь бежал по степи. С неба, как капли дождя, сыпались золотые подковы, да и вся степь была устлана этими подковами. Я с великим трудом увиливал от тяжёлых «дождинок», но куда я бежал, понятно мне не было. Впереди маячила лишь линия горизонта. Недалеко от меня по степи скакал вприпрыжку Арнольдик в белоснежном халате и ловил подковы собственным лбом. Периодически меня догонял парень без лошади (в силу возвращения к нему призрачной лошадки, данный герой далее будет называться снова «парень с лошадью»), верхом на котором восседала его лошадка, и радостно восклицал: «Давай так же! так быстрее!». Потом он каждый раз спотыкался и кубарем катился вместе с этой своей лошадкой. Злобный, но какой-то испуганный Геныч неподалёку пилил землю электропилой. Он ничего не говорил, только агрессивно рычал. Изредка попадались на пути степные пираты, водящие хоровод. У них то и дело отпадали части тела, но они этого не замечали и продолжали своё увлекательное занятие. В небе, подобно облакам, плыли обломки Убойной Фермы. Дождь же из подков постепенно увеличивал свой темп и грозился из дождя превратиться в ливень. Но, как оказалось, моя пробежка всё-таки имела цель. Вдалеке, у самого горизонта, высилась огромная фигура. Я не мог понять, что это или кто это, но я чувствовал, что именно в ней моё спасение. Дождь припустил вовсю. Подковы летели сплошным потоком, даже не оставляя ни одного просвета. Я на миг осмотрелся и не увидел ни Арнольдика, ни парня с лошадью, ни степных пиратов, ни Геныча с пилой. Они все были погребены под сугробами из золотых подков. Но я из последних сил смог добраться до огромной фигуры. Ей оказалась гигантская Леди Травка с метлой в руках. Я укрылся от дождя под её юбкой, самой же Травке ливень этот совсем не причинял никаких неудобств. Она весело хихикнула густым басом, хрюкнула, а затем взмахнула метлой и принялась выметать золотые подковы с бескрайних пространств степи.
Я очнулся, и в тот момент лошадь мне широко улыбнулась…
вот... примерно так)))
"Лошадь широко улыбнулась")))))