Голозадые бега

Скажу в защиту флешмобов свое скромное мнение.

Мы на литературном сайте. И мне гораздо интереснее видеть в ленте фрагменты текстов, чем котиков или сухие доклады о проде. Мне интересно читать разных авторов. И фрагменты - это прекрасная возможность познакомиться с творчеством обитателей сайта. (А если что не нравится, можно и не читать, верно же?)

Те, кто считают, что толку от фрагментов нет, неправы. Пока идёт флешмобная лихорадка, я получила и новых читателей и новые библиотеки, и сама добавила себе несколько книг для прочтения. 

Посему веселимся дальше  

***

— Вали отсюда, нищеброд! — гневный папаша выскочил с ножом в коридор. — Штанов не получишь. А вернешься — отрежу причиндалы к ведьмовой матери!

Дверь захлопнулась.

«Хорошенькое начало дня!» — Подумал Эрик, оглядывая пустой коридор.

Открылась какая-то дверь, из нее выглянула молоденькая медсестра, взвизгнула и дверь захлопнулась.

— Подумаешь, пугливая какая, — буркнул Эрик.

За дверью кричал взбешенный папаша.

— Что ты себе думаешь? Он заделает тебе ребенка как паука раздавит. И все. Вся твоя карьера! Все мои надежды! Такая же глупая шлюха, как твоя мать. Вам там чешется? Да? Отвечай! Мать твоя — неблагодарная бесприданница. Но ты то нет! У тебя все есть! Ты можешь выбрать себе достойного мужчину. А не это наглое отребье. Теперь ты порченная! Что ты наделала?! Не смей реветь! Не то ударю!

«Надо же, папаша... Долбанутый по полной! Бедная Ричка...» — Эрик поморщился, поднялся и пошел по коридору, прикрывая руками мужское достоинство. Надо было отыскать какую-никакую тряпку прикрыться.

Огромный городской госпиталь имел все известные медицинские отделения. Но Эрик в медицине не смыслил, помнил только, что столовая на первом этаже, а прачечная — в подвале соседнего крыла. Вот туда-то ему было нужно.

Он спустился по лестнице на один этаж. Дальше надо было миновать длинный коридор с палатами. Коридор казался пустым и Эрик припустил по нему бегом, чтобы как можно скорее оказаться на лестнице нужного ему крыла.

— Ох тыж! Опять голозадый! — Двое санитаров вышли ему навстречу. Увидели голого парня, переглянулись, крикнули кому-то, кого Эрик не видел: «Лови буйного!» — и бросились на него, расставив руки.

— Психиатрия! Вот я дебил! — сообразил Эрик, развернулся и вчесал в обратном направлении, давно не заботясь прикрывать срам.

С другой стороны коридора его уже ждал третий санитар. Эрик налетел на него со всей дури, сбил с ног и бросился вниз по лестнице, расталкивая медсестер и пациентов, всех, кто попадался ему на пути. Он буквально кубарем скатился в подвал, ударился головой о низкий дверной проем и полетел по плохо освещенному крошечными окнами подвалу, тыкаясь в каждую дверь и надеясь найти открытую. Бегать без штанов было неудобно...

Ему повезло только с дверью подсобки. Она не закрывалась. Воровать здесь можно было только ведро, швабру, кусок мыла и халат. Эрик удовлетворился последним.

«Слава солнцу, слава солнцу!» — бормоча себе под нос, он втиснул руки в рукава и выругался. — Да твою ж...! На самом деле — жердь...

Халат был короткий. Рукава до локтя, подол с трудом прикрывал тощий зад.

Эрик постоял на каменном полу, слушая, не бегут ли за ним санитары и понял, что его разорвет, если он сейчас же не облегчиться. Он с наслаждением помочился в ведро, выскользнул из кладовой и, держа руки в карманах так, чтобы подобрать хозяйство, засеменил к черному ходу, вон из госпиталя, куда-нибудь схорониться.

Не повезло. У черного хода дежурили санитары. Эрик спрятался за дверью и, улучив удобный момент, скользнул мимо охраны и дал деру в сторону хозяйственных построек. Санитары бросились за ним. 

Эрик полетел напрямик через двор. Он знал, что приближающийся забор ему — раз плюнуть. Тут рост был на руку. Однако он не учел тесный халат. Прыжок и обхват деревянного перекрытия и — «Шшыфть...» — халат треснул по шву на спине. Эрик спрыгнул в больничный парк и дальше бежал, сверкая голым задом. Полы драного халата развевались за его спиной точно мантия.

Нянечки и медсестры, садовники и прачки, все, кто в этот солнечное утро трудились под открытым небом или выгуливали пациентов на свежем воздухе, а также сами пациенты, кто с палочками, а кто и на костылях, все замерли с открытыми ртами. Ещё бы! Не каждый день из психиатрии сбегал голый, буйный двухметровый парень.

Нельзя сказать, что у Эрика не было плана. Интуиция вела его через парк к бельевым веревкам, развешанным у хозяйственных построек за парком. Там он нырнул под полощущиеся на знойном утреннем ветерке больничное белье и, не сбавляя скорости, стащил с себя халат, а потом дернул с веревки самую большую простынь. Так, чтобы наверняка. И дальше — через крапиву и заросли дикого репейника к старой пожарной лестнице, а по ней — на балкон, там он спрятался переждать, пока запыхавшийся санитары промчатся мимо, а потом забрался на крышу с той стороны госпиталя, где никогда не был, но всегда хотел побывать. Там он и присел перевести дух.