TODD - 02.06.2022

Ужасней истории вы не найдёте, и нету баллады печальней на свете…

Что же, да, второго июня я наконец сходил на зонг-оперу «Тодд». Мы приехали в Крокус примерно за тридцать-сорок минут до начала спектакля, но уже тогда у входов в зал стояли длинные очереди. Впрочем, мы всё равно прошли достаточно быстро, так как сначала поднялись не на тот этаж. А потом, когда вернулись к нужному входу, очереди почти и не было.

Представление началось с задержкой где-то в полчаса, так что все зрители успели занять свои места. Оказался занят и партер, куда нас привели «счастливые билеты», и амфитеатр, и почти весь бельэтаж.

Когда все наконец собрались, зрители начали хлопать в ладоши, стараясь пробудить ото сна Древнего Бога расшевелить актёров, силуэты которых то и дело мелькали за полотном кулисы. Но… это не возымело должного эффекта. Где-то через пятнадцать минут даже самые активные и нетерпеливые господа поняли, что они не смогут ничего изменить. Тогда зал стих в томительном безмолвном ожидании…

И вот алое граффити, гласившее: «Todd», залило таким же алым светом. Всё началось. Сразу же хочу отметить изумительную работу с освещением. Разные цвета, тени, яркость и грамотная расстановка акцентов надолго засели в памяти.

Но в основной части рецензии поговорить я хотел вовсе не о них… Верно, сюжет и основные персонажи. А начнём мы именно с последних.

Роль Суини Тодда на этот раз досталась новому актёру – Артуру Иванову. Его игра, на мой взгляд, полностью передаёт душевную боль героя. А вот жёсткости, несмотря на всю внутреннюю мощь, совсем немного не хватило. Впрочем, для очень волнительного первого показа Артур сыграл просто замечательно. Желаю ему творческих успехов и совершенствования в стезе актёрского мастерства!

Но вернёмся к Тодду. Он потерял жену, дочку, дом и, наконец, рассудок. Он потерял… своё счастье. Но можно ли вообще в него верить, когда кровь льётся реками; когда всё, что тебя окружает – Смерть? На этот вопрос есть ответ…

Во внешнем виде Ловетт произошли существенные изменения в сравнении с прошлыми показами, и, благодаря им, образ этой разбитой, сдавленной, но до сих пор свято верящей в существование счастья женщины наполняется ещё большим величием. Казалось, за свои старания она почти получила достойную награду, но… чем же это закончилось? Узнаете позже.

Судья в нынешней ипостаси показался мне наиболее жестоким и страстным. Теперь он не совсем тот чертовски обаятельный обольститель-мерзавец… Это человек, для которого действительно всё на свете серо, кроме крови. Он заслужил то, что в конце концов получил. Но об этом тоже позже.

П.С. Кстати, как ни забавно, раньше на этой роли был сам Артур Иванов.

Священник – крайне неоднозначный персонаж. С одной стороны, он наставник Тодда, который показал ему, что каждый виноват, и что нужно наконец начать действовать; нужно встать на путь мести. Правда, в итоге в этом проклятом театре теней всё равно перепутались роли… Но, с другой стороны, священник – любящий отец, который растит свою приёмную дочь вдали от человеческих глаз. И ради неё он готов даже пойти против судьи. Но кое-что объединяет эти две сущности – надежда на Бога. Точне, её отсутствие…

Образ Элизы достаточно многогранен. Эта девушка - непорочный благоухающий цветок, который аккуратно, но крепко держит в руках священник. Он нашёл её в бельевой корзине у дверей храма ещё двадцать лет назад и удочерил… Но верна ли Элиза — это наивное дитя, выбегающее посмотреть на каждого, кто приходит исповедаться — заветам Бога? На самом деле она ждёт любви, она её жаждет. Девушка едва ли ни бросается в объятья судьи, когда тот приближается. Однако в конце концов наивность Элизы играет с ней злую шутку…

Мясник в исполнении Алексея Власова получился гнусным, мерзким и эгоистичным… предателем. Как иронично, что его играет актёр с такой фамилией. Наглый, грубый и злой, мясник показывает своё истинное лицо лишь когда встречает противника не по зубам – Суини Тодда. В тот момент вся смелость мерзавца сходит на нет, и он становится похож на зашуганного, жалкого и слабого испуганного пса, который жалобно скулит, моля о пощаде. Но мясника уже ничего не спасёт. И, на мой взгляд, он тоже получил заслуженную кару.

Александр Леонтьев (Ренегат) — Бродяга. Он как всегда прекрасен. Кажется, рассказчик вобрал и в себя всю боль Тодда. Ему остаётся только выплеснуть её на нас, поведав очень интересную историю…

Если позволите, сегодня я буду вашим рассказчиком. И мы медленно, но уверенно переходим к сюжету!

Акт 1:

1. Добрые люди (хор нищих)

Первая композиция мюзикла плавно погружает зрителя в атмосферу зла, безумия и жестокости. Это грамотное вступление, которое также сходу раскрывает часть философии этой прекрасной истории.

2. Пирожки от Ловетт (хор нищих)

Вступление продолжается… и погружение в атмосферу тоже. Грязь, нищета, воняющие тухлым мясом пирожки, запах которых отбивается только крепкими напитками… посреди всего этого появляется рассказчик в исполнении Александра Леонтьева (Ирины Епифановой, кстати, не было).

3. Баллада о бедном цирюльнике Тодде (ария Бродяги)

На мой взгляд, эта ария является завершением экспозиции. Зрителя знакомят с предысторией главного героя, которая трогает до глубины души, с несправедливостью судьи, домогательствами и ложными доносами, а потом появляется он… Суини Тодд.

4. Каторжник (ария Тодда)

После двадцатилетней каторги цирюльник наконец возвращается в родной город. Он хочет обнять свою жену, шепнуть ей на ухо: «я вернулся, любимая», но… Бэтти покончила с собой, не выдержав этого кошмара, а их дочь бесследно исчезла. И вновь нам предлагает свои услуги месть!

5. Праздник крови (ария Судьи)

Судья, как известно, превратил казни в кровавые шоу, на которые приходит посмотреть множество зевак. Суини тоже отправляется на площадь. Он решает отомстить и уже готовится взмахнуть бритвой, но тут появляется Ловетт… Она одна из немногих узнала Тодда и решила остановить его. Женщина не хочет, чтобы несчастный цирюльник снова попал за решётку.

6. По лезвию бритвы (дуэт Ловетт и Тодда)

Тодд открывает цирюльню над пирожковой лавкой, в которой жил раньше с молодой супругой, и Ловетт признаётся, что помогла парикмахеру только потому что сразу его узнала. Маленькой девочкой, она завидовала жене Тодда, — Бэтти — видя, как цирюльник смотрит на ту, которую любил. Ловетт тоже любила… его. Суини Тодда. С выходом Бродяги эта ария, на мой взгляд, является окончанием завязки. Начинается основное действие… и прогулка по лезвию бритвы.

7. Мой Бог (дуэт Тодда и Священника)

Не зная, что ему делать дальше, Суини отправляется в храм. Он хочет узнать у Бога, как жить дальше, но вместо этого встречает священника. Однако тот не отговаривает цирюльника от кровопролития, даже наоборот. Священник говорит Тодду, что нужно мстить. Бог не поможет. По сути в этой арии прослеживается первый акт бунта против религии. Священник утверждает, мол, Господь нерасторопен, упрям, ленив, и на него надеяться глупо. Твой Бог ослеп… после этих слов Тодд ступает на путь мести. К слову, священник – второй человек, который всё-таки узнал Суини, но, в отличие от Ловетт, никак этого не показал.

Кстати, во всех эпизодах, где появляется храм, на заднем фоне загорается крест — думаю, ни для кого, кто хотя бы немного знаком с мюзиклом, это не секрет, — но и тут присутствует одна интересная деталь. Пока на сцену не вышел Суини Тодд, свет ласкает глаза нежно-синим цветом, но стоит убийце переступить порог храма, как крест сразу становится кроваво-красным. Лично меня безумно порадовали такие символичные моменты.

8. Машина Смерти (дуэт Мясника и Ловетт)

Дядя Ловетт — мясник — приносит в пирожковую огромную мясорубку. Её чудовищная пасть настолько широкая, что туда можно засунуть целого взрослого барана, а железные зубы настолько остры, что мелят даже самые твёрдые кости. После недолгого спора дядя с племянницей решают поставить агрегат в подвал, и потом… мясник поднимается к Суини побриться.

9. Смертный приговор (дуэт Тодда и Мясника)

В структуре истории это точка невозврата. Мясник, не зная, кого на самом деле приютил, рассказывает, что получил этот дом практически даром, благодаря ложному доносу, написанному по приказу судьи. Тогда Тодд всё понимает. Он показывает своё истинное лицо и приставляет бритву к горлу предателя. Мясник в ужасе просит пощады, старается сбежать, но… этот орешек ему не по зубам. Проливается первая кровь; Тодд делает первый шаг на своём пути отмщения.

На мой взгляд, очень жутким и оттого не менее ярким был момент, когда тело мясника отправилось в мясорубку. Сцену залил тёмно-красный свет, из жерла адской машины доносились предсмертные хрипы и стоны жертвы, а в воздухе витал зловещий, душераздирающий шёпот… Смерть… Кровь… Спасите! Назад пути нет.

10. Признание Ловетт (ария Ловетт)

Пока Тодд избавляется от тела, медленно превращая его в фарш для пирожков, в подвал заходит Ловетт. Суини вновь хватается за бритву, и готов нанести смертельный удар, но женщина тоже подходит к мясорубке и начинает крутить ручку. Ловетт признаётся, что до сих пор влюблена в Тодда, и готова даже принять смерть от его рук, если так решила судьба… Но цирюльник оставляет женщину в живых. Они становятся сообщниками. И, кажется, Ловетт на шаг приближается к давно забытому счастью.

11. Первая кровь (дуэт Тодда и Священника)

Тодд снова приходит в храм. Священник едва успевает спрятать свою приёмную дочь, про которую никто не должен знать, и принимает гостя. Цирюльник пришёл на исповедь, но… он не чувствует раскаяния за убийство. Тогда священник вдохновляет Суини на новые шаги по тропе мести. Ведь виноват каждый! Но Бог слишком слаб, чтобы отомстить… Поэтому нужно вершить правосудие собственноручно, пока ещё есть право отомстить; пока душа не может вместить всю ту боль утрат. С того дня в Лондоне начинают бесследно пропадать люди, а в лавке Ловетт напротив магическим образом появляются всё новые и новые мясные пирожки. В завершение хочу сказать, что «Первая кровь» – второй акт бунта против религии.

12. Новая пирожковая (ария благородной толпы)

Теперь про мисс Ловетт знают не только бродяги из трущоб, но и вся городская элита. Они хвалят чудесные, изысканные пирожки и их оригинальные сюрпризы начинке: бывало, кто-то найдёт то золотую запонку, то серебряную пуговицу. Деньги начинают течь рекой, и дела у всех налаживаются. Но… стоит лишь однажды задуматься – сложившаяся ситуация правда ввергает в ужас. Потекли, бурля, реки крови в океан…

Отдельно бы хотел отметить двусмысленность строк:

Джентельмены из Сити и милые леди,

Кто их пробовал, может забыть о диете!,

Которая подчёркивается в живом исполнении.

13. Порок (ария Бродяги)

Несмотря на порочность, грехи и кровавый ад, царящий вокруг, Ловетт всё равно наконец получает в награду за свою силу это безумное прекрасное чувство… счастье. У них со Суини есть деньги, они любят друг друга, и всё прекрасно, но… разделяет ли этот восторг обезумевший цирюльник-убийца?

14. Счастье? (ария Тодда)

Тодд понимает, что жену и дочку больше не вернуть, как бы он ни старался. А значит, счастья нет? Значит, о нём даже смешно мечтать? Впрочем, выход есть – продолжить идти по пути мести. Смерть судьи, как кажется, поставит точку во всём этом. И счастье теперь не нужно, ведь оно просто невозможно. Цирюльник забыл, что значит это слово. Осталась лишь одна вещь, которая может помочь совершить месть — удача. А счастья в мире больше нет… Тодд в него не верит. Вот и ответ…

15. Счастливый билет (ария Тодда и франтов)

Тут же в противовес предыдущей арии оказывается, что счастье всё-таки возможно. Его получают те, кто рады мелочам и готовы благодарить судьбу за выигранный счастливый билет. Франты получили приглашения на бал-маскарад к самому судье! Чтобы привести себя в лучший вид, они оба пришли в цирюльню на Флит-Стрит, и… это стало роковой ошибкой. Суини Тодд ни перед чем не остановится на пути мести, а вид наполненных радостью лиц только напоминает ему о боли… о том, что он навеки потерял собственное счастье. Зато теперь Суини улыбнулась удача. Одним взмахом бритвы парикмахер забирает сразу две жизни, а после оба тела отправляются в мясорубку. Если честно, франтов мне было искренне жаль. Они ведь просто получили шанс на собственное счастье…

Акт 2:

1. Смерть на балу (ария Бродяги и Тодда)

Накинув балахон Смерти и наточив косу, Суини приходит на бал к судье с целью наконец поставить точку в этой истории. Там же, среди гостей, можно увидеть и Бродягу, который держит за руку маленькую девочку в белом платьице – настоящую Смерть… Весь бал Тодд проводит вдали ото всех. Он ищет взглядом судьб среди танцующих, и это наконец получается. По счастливой случайности ненадолго свет гаснет, и Суини совершает своё, как кажется, последнее убийство. Но… это ведь маскарад. Судья на самом деле жив и здоров, а под его маской скрывался совсем другой человек! И именно поэтому бал продолжается: шуты, короли, палачи приглашают на менуэт юных принцесс и фей, пока свет на сцене гаснет, лампа за лампой. В этот момент начался антракт.

От себя хочу сказать, что ария, на мой взгляд, одна из самых красивых с точки зрения постановки и исполнения. Но, к сожалению, именно в ней была допущена единственная (из замеченных) оплошность со стороны Артура Иванова. Перед вторым припевом вместо:

Но разве Смерть живые пригласят на менуэт?

Он вновь пропел:

Но разве Смерти нужен пригласительный билет?,

Что немного подпортило впечатление, но не сильно. И вот раздаётся финальный звонок… зрители в спешке занимают свои места.

2. Добрые люди (ария Тодда)

Когда сцена вновь оказалась залита светом, прозвучал повтор вступительной арии. И на этом моменте меня одолели сомнения по части деления мюзикла на части. Официально второй акт начинается со «Смерти на балу». Впрочем, здесь ситуация противоречивая.

3. Маленький остров (ария Ловетт)

Несмотря ни на что, Ловетт продолжает верить в счастье. Она устала от бьющего в небеса фонтана крови; устала крутить ручку мясорубки… Ловетт хочет наконец обрести покой. Она предлагает Суини уехать из Лондона на накопленные с продажи пирожков деньги. Теперь они могут вместе жить на маленьком острове в бархатных волнах покоя и счастья… Но Тодд не может сойти с тропы мести. Он должен добраться до судьи и… наконец поставить точку.

4. Неупокоенный (ария Бродяги)

Как многим известно, в мюзикле эта ария досталась Бродяге, но он всё равно говорит голосом Тодда, а точнее, голосом его внутренней боли. Мечты разбиты, ворот, прям как на каторге, сжимает горло тугой удавкой, а птицы на рассвете поют лишь про Смерть. Суини Тодд не найдёт покоя, пока не отомстит; пока его заклятый враг не встанет у врат Ада. Месть – единственный путь… его освещает мерцание лезвия бритвы. И покуда дорога не завершена, душа цирюльника-убийцы не будет упокоена.

5. Выход судьи (ария Судьи)

Но чувствует ли себя счастливым судья после всего этого? Он достиг власти, богатства, славы, всеобщей любви, но… Судья познал всю низость и гнусность этого мира, где все продажны, даже он сам. Любовь – одна из немногих высоких и, не побоюсь этого слова, великих вещей, которые ещё существуют, и судья старается всеми силами добиться если не её, то хотя бы влечения полов, однако после всех ужасных вещей, которые он совершил; после стольких отрубленных голов это всё… невозможно! Как стало невозможно счастье для Суини Тодда, чью жизнь судья изуродовал безо всяких угрызений совести. Но в одну из бессонных ночей, которые мерзавец научился проводить в молитвах, чтобы Бог дал ему то, что нельзя купить за деньги, судья слышит красивую песню, доносящуюся из храма… И голос незнакомки кого-то ему очень напоминает. Вот только… кого?

6. Христова невеста (ария Элизы)

Отчасти эту арию я тоже могу назвать бунтом против религии. Элиза — приёмная дочь священника — хочет умереть во имя любви. Но… почему? Потому что считает её высшей благодетелью? Не совсем. В песне рассказывается история о невинной и беспорочной девушке, которая проводила всю свою жизнь в молитвах и ожиданиях встречи с возлюбленным — Христом. Но путь к нему лишь один – Смерть. И в этой жизни девушка гаснет, как свеча… а на могиле поют соловьи. Думаю, посыл понятен. Но стоит Элизе закончить петь, в храм врывается судья. Он пытается быть обходительным с девушкой, а та, кажется, вот-вот бросится в его объятья…

— Возможно… — начинает судья.

— Невозможно! — священник прерывает акт соблазнения. Здесь, на мой взгляд, он держит Элизу под колпаком излишней заботы и опеки. В конце концов священник выбирает судьбу своей приёмной дочери за неё. Элиза — наивное невинное дитя — отправится в монастырь.

7. Истинный крест (хор монашек и Судьи)

Судья, по его словам, бывал в монастырях не раз. Он пытается убедить священника, что нет мест порочнее, но ничего не выходит. Тот оберегает свою дочь всеми силами, потому что прекрасно знает, чем может закончиться всё это для несчастной Элизы… Однако судья неумолим. Он говорит, что такой красивый голос нельзя прятать в глубинах монастырей, и пока девушка свободна, она должна петь для его гостей. Священник не способен отказать судье… его избивают, а после ставят на колени. Но ради Элизы священник готов на всё. В конце концов он предлагает судье причаститься в знак непорочности его намерений.

Танец монашек, к слову, самый явный протест против религии. Здесь их представляют порочными и развратными девушками. Но всё не так-то просто.

8. [По лезвию бритвы] Яд (ария Священника и Бродяги)

Судья соглашается выпить чашу хорошего вина, но перед этим священник решает всё же воззвать к Господу. Он спрашивает, допустит ли всевышний, чтобы судья увёл в могилу дочь вслед за её матерью Бэтти? Ответ прост: «да». Бог допустит любой грех. Для него, как ни иронично, нет ничего святого. Поэтому нужно действовать. У священника не остаётся выбора. Он выливает в чашу с красным, словно христова кровь, вином яд… По городу ползут слухи, что судья при смерти. Люди говорят, что его отравили во время причастия… Теперь судья застыл на острие бритвы меж смертью и жизнью. Второй выход Бродяги с арией «По лезвию бритвы» снова помогает совершить переход. Наступает кульминация.

9. Священник больше ничего не скажет (дуэт Тодда и Священника)

Узнав о случившемся, Суини в бешенстве вламывается в храм. Поначалу священник пытается оправдаться, но… всё кончено. Учитель пал в глазах ученика. Тодд жалеет, что слушал священника и верил ему, ведь в итоге тропа мести привела в пустоту. Права убить судью больше нет. Его отобрали… как отобрали последний смысл бытия. Священник и цирюльник перепутали роли друг друга в этом проклятом театре теней, поэтому теперь друзья стали врагами. Боль обоих вырвалась наружу… Но священник всё-таки сдался, осознавая, что он наделал. Суини перерезает своему бывшему наставнику горло и забирает его сутану, оставив труп в исповедальной кабинке. Всё-таки продолжение тропы есть… Тодд отправляется в дом полумёртвого судьи. Тем временем Элиза, не обнаружив отца в храме, впервые покидает его и бросается на поиски…

Угадайте, что я хочу добавить? «Священник больше ничего не скажет» - ещё один акт бунта против религии. Ведь сначала в конце пути, на который его наставил человек, служащий Богу, Тодд увидел… пустоту. И стоило ли это всё того?

10. Небесный суд (дуэт Судьи и Тодда)

Суини успевает к последнему причастию своего заклятого врага. Судья говорит, мол, ему страшно умирать, на что Тодд лишь усмехается. Он прямо заявляет судье, что не даст ему счастливый билет на небеса… как и грехи не отпустят, сколько ни пытайся их отпустить. Но всё же страшная месть свершена. Тропа привела туда, куда вела с самого начала. Каждый, кто был виноват, поплатился. Всё кончено. Однако, даже в свой последний час судья не узнаёт Суини. И правда… теперь это не тот счастливый цирюльник, которого разлучили с молодой женой. Но я повторюсь: «всё кончено!». Тропа мести, как тогда казалось, подошла к финалу. Остался один лишь последний шаг…

11. Грехи (ария Бродяги)

Жизнь судьи тоже подошла к концу, но в Смерти не всегда упокоение. Голос Бродяги, вещавший прямиком из чертогов Ада, становится для мерзавца приговором. Во мраке мольбы напрасны, а молитвы бесплодны. Ни Господь, ни сам Дьявол больше не спасут. Судья отныне и навеки заперт в клетке со своими смертными грехами. Они воют, рычат, скулят, как изголодавшиеся верные псы, и рвут души на части. Грехи — единственные, кто будет верен тебе до самой смерти… впрочем, после неё тоже. Хозяин, что ты нам принёс?

Я долго пытался вспомнить, светился ли крест во время этой арии, но ничего не вышло. Происходящее настолько притягивало взгляд, что обращать внимание на мелкие детали просто не было времени. В конце концов судью тоже пережевала адская машина… Его душа скрылась в пасти мясорубки. Всё кончено?

12. Почему ты жива? (ария Тодда)

На мой взгляд, это одна из самых эмоциональных арий всего мюзикла. В поисках приёмного отца Элиза вдруг наталкивается на возвращавшегося домой Суини в сутане священника. Она бросается за ним… и тут всё рушится. Тодд принимает свою родную дочь, воспитанную священником, за жену. Да их ведь и зовут одинаково — Элизабет, Бэтти. В порыве отчаяния Суини роняет бритву на пол. Он спрашивает у Элизы, зачем она пришла, а та не может ответить. Она не понимает, кто перед ней; она не понимает, что встретила своего настоящего отца. Суини двадцать лет не видел жену и мстил лишь за её смерть. Теперь Бэтти не должна быть живой… Наивная Элиза сама поднимает бритву отца и вручает ему клинок со словами: «вы обронили», в ответ на что Тодд лишь спрашивает, почему она жива… Но ответа нет. Ещё один взмах бритвы, и вот Суини уже рыдает на коленях, не в силах скрыть боль. Он ползает у ещё теплого тела, смотрит на розовые щёки и в последний раз обнимает свою любимую Бэтти. Но тут в лавку заходит Ловетт. Она видит труп девушки и…

13. Смерть Ловетт (ария Ловетт)

Женщина рассказывает Суини, что тот на самом деле убил свою дочь. Да, Ловетт обо всём знала, но слишком боялась потерять любимого; потерять своё счастье. Теперь Ловетт в последний раз предлагает Тодду начать новую жизнь и уехать далеко-далеко ото всех, но… поздно. Последний раз лезвие бритвы обагряется кровью. Суини Тодд остаётся один.

Ловетт было правда жаль. Она ведь просто хотела любви и счастья.

14. На краю (последняя ария Тодда)

Теперь точно всё кончено. Во всепоглощающей мертвенной тишине сама начинает вертеться ручка мясорубки. Суини стоит на краю… Остался всего один шаг, последний шаг. Любви нет, нет счастья. Все вокруг мертвы; вокруг лишь кровь. В двух сторон дно; с двух сторон сгорела свеча. Смерть, как свет далёкой звезды; как погасшая любовь, зовёт несчастного цирюльника Суини Тодда во мрак… И он делает свой последний шаг.

Эта ария стала самой огненной. Артур Иванов достойно исполнил первый куплет, а после включили пробирающий до мурашек голос Михаила Горшенёва. Зрители вскочили со своих мест и включили фонарики…

15. Ария Смерти

Помните, я писал, что помимо Тодда в чёрном балахоне, на балу судьи показалась маленькая девочка в белом платье? В конце она вновь выходит на сцену. Ну, если уж такова роль, конечно, Смерть тоже решила что-нибудь спеть. И если вас так тянет в мир иной, не обязательно страдать. Нужно просто позвать её…

Господь наш небесный, благослови,

Всё живёт на земле во имя любви!

16. [По лезвию бритвы] Финал

Вот всё и конечно. Океан переполнен, каждый купается в крови. И больше нет ничего… ни счастья, ни жизни, ни любви. Мир погружён во мрак, Смерть дышит в затылок, и её тяжёлые шаги приближаются… Всё, что было суждено, свершилось в свой срок. Прогулка по лезвию бритвы меж Смертью и Жизнью завершена. Смерть одержала победу. Впрочем, свет ушедшей звезды — всё ещё свет…

Поэтому спасибо Михаилу Юрьевичу за создание этого прекрасного проекта, а остальным участникам, в первую очередь музыкантам и исполнителям главных ролей, за то, что они поддерживают качество исполнения на достойном уровне!

Мне кажется, каждому фанату стоит хоть раз сходить на Тодда и насладиться этой замечательной историей.

А теперь мы переходим к третьему акту.

В Крокус были приглашены специальные гости – Алексей Горшенёв и Лена Тэ, которые рассказали несколько историй из жизни и о создании Тодда (например, выяснилось, что первой арией, которая была окончательно утверждена на мюзикл, оказался «Мой Бог), а также, разумеется, сыграли несколько песен. У меня даже остались записи. Когда дойдут руки, выложу их на Ютуб)

Счастье… счастье…

Что это слово значит?!

Счастье… счастье…

А так нужна удача!

Вот и кончено всё. Тодд сделал свой последний шаг.

А я желаю каждому удачной прогулки по лезвию бритвы…