Боярышник и Вероника

Назавтра с утра над продымленным Эдинбургом висела совершенно не летняя мерзкая морось, а мы снова грузились в поезд — уже со всем багажом, не собираясь возвращаться. Нас ждал Стирлинг... Стирлинг, куда мы сначала не собирались заезжать, потому что собирались направиться сразу на север, поездом, идущим по мосту через Ферт-оф-Форт, но я глянула в путеводитель и увидела пунцовую надпись на полях: «Как можно не заехать в Стирлинг? Бывшая столица Шотландии все-таки, хоть того блеска уже и нет. Увы, увы, все приходит в упадок». И мы поехали в бывшую столицу...

... где нас сначала не хотели поселить в отеле: как это так, две молодые девицы без сопровождения! И нет, этот юный джентльмен на сопровождение пока не тянет!

— А что, мой брат еще не приехал? — изумленно спросила Милли. — Он должен был заказать два двухместных номера: для лорда Джона и леди Оливы Тревельян и мистера и мисс Фэрбенкс! Он должен был послать вам телеграмму, чтобы вы приготовили комнаты! И приехать раньше нас!

Телеграмма нашлась, нашлись и комнаты, но никакого лорда Джона поблизости не наблюдалось — да скажем прямо, и не должно было наблюдаться, потому что телеграмму отправила сама Милли. Громко недоумевая, что такого могло случиться с лордом Джоном, мы позавтракали и отправились смотреть город.

Возвышающийся на холме замок нам понравился куда больше, чем Эдинбургский, и нам было жаль, что теперь там нет королей и придворных, а только расквартированы войска. И вообще, сказал нам путеводитель, раньше город имел куда большее значение: он находился как раз на границе Равнин и Горной Шотландии, мост через реку Форт был очень важен, потому что нигде поблизости удобных переправ нет, сюда подходили суда из Ферт-оф-Форта... жизнь кипела, короче. Однажды около этого самого моста шотландцы разгромили англичан - есть чем гордиться, сказала моя шотландская половина предков. Но пришел новый век, в Шотландии появилась железная дорога, и большинство грузов стали переправлять по ней, а не по реке. В Аллоа, ближе к морю, построили еще один мост, который и судам стал мешать доходить до Стирлинга, и северную Шотландию с Южной соединял куда лучше Старого Моста в Стирлинге. Через Старый мост еще продолжали прогонять на юг стада скота — но ясно было, что если в городе не построят какой-нибудь машиностроительный завод или что-нибудь индустриальное в том же духе, город и вовсе потеряет всякое значение. И будут сюда приезжать разве что американские туристы, которых очень интересует все, что связано с королями, потому что своих королей у них нет.

У нас настоящего туристского фанатизма не было, и мы немножко поглазели на достопримечательности, немножко порисовали городские виды и вернулись в гостиницу. Там мы удивились, что лорд Джон до сих пор не появился, поужинали, посидели еще в гостиной, порисовали и полистали путеводители, но дружно начали зевать.

Лорд Джон все не появлялся.

— Это меня уже немного начинает пугать, — сказала Милли так, чтобы ее слова расслышал управляющий.

— Может, телеграмму ему послать? — робко предложила я.

— Но я же не знаю куда!

И действительно, куда посылать телеграмму, если никакого лорда Джона мы с собой брать не планировали — его имя нам нужно было только для более удобного заказа номеров. Хоть новые времена и наступили уже, а содержатели гостиниц и постоялых дворов все еще с подозрением относятся к юным девицам, путешествующим без сопровождения.

Поэтому мы строго сказали Артуру, который в одиночестве отправлялся спать в «номер для лорда Джона и Артура»:

— Веди себя прилично, чтобы не пришлось краснеть перед лордом Джоном, когда он наконец приедет, — но было очень похоже, что Артур, едва зайдет в комнату, тут же повалится спать и ни на какие приключения его не потянет — слишком уж набегался за день.

Утром нас ожидал сюрприз: с трудом разбуженный Артур тупо поглядел на нас и спросил:

— А где лорд Джон?

Пришла наша очередь тупо смотреть на Артура.

Ночью какой-то джентльмен (сонный Артур был совершенно уверен, что это брат Милли) занял вторую кровать в комнате и недавно вышел, толкнув Артура в бок и сказав: «Пора просыпаться, дружок!». У моего братца в сонном состоянии критическое мышление совершенно отключается, так что он просто перевернулся на другой бок и продолжал спать дальше.

Ему приснилось?

Но вторая кровать в номере была разобрана, в ней явно кто-то повалялся, и этот кто-то, похоже, ростом был больше Артура.

Управляющий отелем, пожелав нам доброго утра, сообщил, что лорд Джон попросил подать нам завтрак на полчаса раньше, чем велели мы, потому что иначе мы не успеем на самый удобный для нас поезд. Вот билеты.

— Лорд Джон? — воскликнула Милли. — Но где же он?

— Лорд Джон сказал, что у него дела, и он не будет вас дожидаться. Вы встретитесь позднее, — и в доказательство управляющий показал нам визитную карточку.

— Да, — признала Милли, рассмотрев карточку. — Это точно его визитка, мы вместе выбирали шрифт и виньетку. Но он, свинья, мог бы кого-нибудь из нас разбудить, а не общаться через третьих лиц!

В слегка встревоженном состоянии мы позавтракали и отправились на железнодорожную станцию.

Мы заняли места в купе, снова достали конверт, в котором были билеты.

— Это наш конверт, семейный! — сказала Милли. — Вот герб, видишь? — Она поднесла конверт к носу. — И лавандой пахнет. Бабушка всегда приказывает конверты и бумагу душить — в женских бюварах вербеной, в мужских — лавандой.

Мы с Артуром тоже понюхали. Ситуация от того яснее не стала.

И, хотя мы точно-точно вытряхнули все из конверта перед этим, из него сейчас выпала визитная карточка... ну, или что-то на нее похожее формой, потому что никакого имени на ней написано не было. На ней был нарисован цветок наперстянки и от руки написано пунцовыми чернилами: «Простите за самозванство, но это было так забавно»

Наперстянка, Digitalis purpurea. Ботаническая иллюстрация из книги Köhler’s Medizinal-Pflanzen, 1887

Сейчас идет работа над повестью "Боярышник и Вероника":

Когда у Вероники Фэрбенкс закончились родственники по папиной линии, она решила найти родственников по маминой. И что с того, что для этого надо забраться в самую глушь Шотландии? Слава богу, на дворе не средневековье, а век технического прогресса, пара, телеграфа и электричества https://author.today/work/52644