Сервантес, Аверинцев и странные ощущения

Иногда, получая, казалось бы, совершенно обычную, нейтральную информацию об известных людях, натыкаешься на нечто, острым ножом полосующее по твоему -- и общепринятому -- о них представлению.

Читал я как-то Наталию Басовскую -- книжку, которую она скомпилировала по материалам своих выступлений на Эхе Москвы.

Глава о Сервантесе. Сервантес попадает в плен к алжирским пиратам, а далее происходит следующее: он стал вдохновителем и организатором побегов. Организовывает побеги, один, другой, третий... находит людей, готовых помогать: в частности, давать деньги. Побеги часто срываются, Сервантеса выдают. Он никогда не называет тех, кто ему помогал. Некий Гассан-паша (видимо, имевший прямое отношение к его пленению и содержанию), всякий раз, призывая пленника к себе после очередной неудачи, "не мог огласить приговор. А приговоры были суровейшими... И каждый раз Мигель Сервантес шел спокойно, без гнева, жалоб и упрека, ... надеясь, что минует его чаша сия". Паша каждый раз говорил: "Нет, пусть живет -- в плену, в цепях, в оковах".

Что-то эта история моему подозрительному уму напоминает. Так, вообще-то, обычно бывает с провокаторами в местах заключения: подговорить зэков на побег и сдать лагерной администрации. За паек или поблажки обычно. Разубедите меня, а? Расскажите, что Басовская, по своему обыкновению, все перепутала. А то после ее описания складывается впечатление, что Сервантес еще и собранные на побег деньги присваивал -- именно поэтому не выдавая тех, у кого их собирал.

А еще как-то по христианскому радио рассказывали о Сергее Аверинцеве.

И возникла у меня сразу куча вопросов. В передаче говорили, что Аверинцев всю жизнь был верующим человеком и практикующим православным. При этом в 1968 году он получил Ленинскую премию, а позже регулярно ездил за рубеж. Для всякого, кто жил в ту эпоху, понятно, что человек, открыто посещающий церковь, в 70-е и первую половину 80-х мог получить Ленинскую премию и ездить за границу только в одном случае: при наличии прямой связи между этим человеком и КГБ. Потому что для выезда требовалось прямое разрешение оттуда.

Интересно, чем конкретно уважаемый философ заслужил такое благорасположение людей с холодной головой, чистыми руками и горячим сердцем?