Боярышник и Вероника

Я раскрыла «самый лучший путеводитель» и на первой же странице увидела надпись пунцовыми чернилами, сделанную этим же почерком: «Разрешите мне сопровождать вас, прекрасная мисс». Я была готова поклясться Господом, хоть имя божие и не следует поминать, что раньше этой надписи не было. Я уже раз двадцать открывала эту страницу — не было этой надписи, не настолько у меня дырявая зрительная память, чтобы забыть, как эта страница выглядела еще сутки назад.

— Это не подобает, — строго сказала я путеводителю. — Мы не представлены... и вообще, я даже не представляю, кто вы такой. К тому же вы позволяете себе недопустимые вольности.

И я перевернула страницу. «Мы уже виделись с вами, — гласила открывшаяся пунцовая надпись. — Помните Endymion non-scriptus?»

Hyacinthoides non-scripta (ранее Endymion non-scriptus или Scilla non-scripta) , в английском языке колокольчик (bluebell), рисунок Johann Georg Sturm из книги Deutschlands Flora in Abbildungen (Флора Германии в картинках), 1796

О, я прекрасно помнила разговор в книжном магазине, когда я обзавелась «самым лучшим путеводителем».

— Scilla non-scripta, — как могла более ядовито сказала я. — Сцилла, а вовсе не Эндимион, вас подводит память. — И перевернула страницу.

«Да какая разница?» — обнаружилась на полях пунцовая надпись, которой здесь раньше не было.

Я поняла, что Милли и Артур смотрят на меня во все глаза, и показала на пунцовую маргиналию.

— Это между Сциллой и Эндимионом нет разницы? — спросила я с усмешкой. Ботанически, конечно, никакой разницы не было — колокольчик в ученых книгах звали то Endymion non-scriptus, то Scilla non-scripta, а в последнее время вообще предпочитали безобразное, на мой вкус, название «гиацинтоид». — Похоже, вы давно не листали справочник по греческой мифологии. — И в самом деле, греки поостереглись бы обзывать прекрасного Эндимиона именем морского чудища. — И потом, — добавила я, уже вовсе потешаясь, — неважно, Эндимион ли, Сцилла ли... В любом случае, вы должны быть неграмотны, non-scriptus. Хотя... возможно, эпитет non-scriptus относится к вашему невежеству. Вы не отличаете колокольчики от других цветов, как можно судить по вашей визитке!

Милли осторожно подтянула к себе визитку прекрасного незнакомца, смутившего мой взгляд в лондонском книжном магазине, и уставилась на нарисованный цветок.

Я перевернула страницу.

«Я озадачен, — сказала мне маргиналия. — Какой же там цветок?»

— Наперстянка, — ответила я, напитав свой голос самым сладким ядом.

И мне, наверное, почудилось: нарисованная наперстянка дрогнула, рисунок как бы поплыл, преобразовываясь в колокольчик, потом в другой колокольчик, который Campanula rotundifolia, но невидимые силы этому явно препятствовали, и рисунок вернулся к наперстянке.

 Колокольчик круглолистый, Campanula rotundifolia, в английском языке harebell (заячий колокольчик), Scottish bluebell или bluebell of Scotland (шотландский, то есть). Рисунок Johann Georg Sturm из книги Deutschlands Flora in Abbildungen (Флора Германии в картинках), 1796

— Там колокольчик, — тихо сказала Милли. — Обычный, голубой.

Я перевела взгляд на Артура: тот аж побледнел, прислушиваясь, и глаза у него прямо горели.

— Колокольчик, — прошептал он. — Обычный... а минуту назад — шотландский... а раньше все равно обычный. Наперстянку я знаю, мне Момс каждое лето показывала, чтобы я нечаянно не нарвал для салата, она же ядовитая... так здесь это не она, здесь колокольчик. Который сцилла.

Милли с удивлением оглянулась на его.

— А то, что я с книгой разговариваю, это как, не удивляет? — спросила я ее вполголоса.

Милли пару раз мигнула и порозовела лицом.

— Наперстянка, — сказала я путеводителю упрямо. — И поверьте, я умею отличать дигиталис от сциллы.

Я перевернула страницу. Там на полях было только «О!!»

— Что — «о»? — строго спросила я.

Но сколько я не переворачивала страницы, ответа так и не появилось.

Сейчас идет работа над повестью "Боярышник и Вероника":

Когда у Вероники Фэрбенкс закончились родственники по папиной линии, она решила найти родственников по маминой. И что с того, что для этого надо забраться в самую глушь Шотландии? Слава богу, на дворе не средневековье, а век технического прогресса, пара, телеграфа и электричества https://author.today/work/52644