Птица вещая и другие фантастические твари. Калейдоскоп вселенных

В трилогии Царства медного бродят не только бессловесные лесные чудища, о которых я рассказывала чуть раньше

Водятся там и более разумные существа, чье количество увеличилось вдвое во второй книге трилогии - Неживой воде

Главный герой книги, Игнат, воспринимает мир через призму мистического мировоззрения, а потому самые логичные вещи кажутся ему выходцами из старых сказок. Основная фигура книги - птица вещая, голова человечья. У нее нет имени, но каждый узнает в ней черты вещих птиц из славянских мифов - и Гамаюн, и Сирин, и Алконост. Вот, как о ней рассказывают в деревне.

– Есть такое поверье, что в конце зимы с востока прилетает вещая птица. Крылья у нее соколиные, лапы совиные, а голова человечья. И так быстро она летит, что вслед за ней несется черная буря. <...> Пролетела она тут еще до нашего с тобой рождения. Пролетела – как языком лес подчистила. Остались одни голые сосны да бурелом по эту сторону. Говорят, и по другую такой же есть, а между ними будто дорога проложена – это место, где она правым крылом махнула. Да только я, сколько живу тут, никогда дальше бучила не ходил.

«И никто не ходил", – подумал Игнат, а вслух спросил:

– Что ж это за дорога, деда?

– Да поговаривают, что не дорога это, а высохшее русло ручья. Ведь известно, где птица вещая, голова человечья, правым крылом по земле махнет – там живая вода потечет.  А где махнет левым – там и потечет мертвая вода.

Образ вещей птицы сопровождает Игната на протяжении всей истории. Ее вышивает девушка-фельдшер, приехавшая по распределению в деревню Игната и вместе с ним оказавшаяся в самой гуще событий.

Рядом с книгой лежали пяльцы, меж которыми была натянута канва с еще незаконченной работой. Не решаясь взять ее в руки, Игнат вытянул шею, разглядывая вышивку. И сердце рухнуло вниз.

Голубыми и черными нитками по белому была вышита сидящая на одиноком побеге птица с человеческой головой. Перья и волосы будто растрепал налетевший ветер. Глаза волшебной птицы были серьезны и черны.

«Вьет она гнездо за семью морями, на острове Буяне, на хрустальной горе, и по левое крыло бьет мертвой воды ключ, а по правое – воды живой…»

И это не случайно: птица - не просто легенда, не просто фантазия, а самый настоящий символ некогда работавшей в Дарских землях корпорации, ответственной за создание "мертвой воды", и сказки оживают и получают под собой реальную основу. Ради разгадки тайны можно поступиться прежними принципами и пойти на небольшие предательства...

Локомотив взревел, как раненый зверь. Ударил в небо крученый дымный столб, окутал Игната серым туманом. Туман поглотил и перрон, и поезд, уносящий в своем теплом нутре растерянную, плачущую Марьяну. Все это казалось теперь неважным.

А важна была только она. Только вещая птица, распростершая крылья над зачарованным миром. И тот из людей, кто голос ее услышит, пленится песнями и забудет обо всем на свете. И до той поры будет скитаться, пока не упадет замертво.

Очарованный обещаниями разгадки, Игнат встречает на своем пути слепую ведьму, знающуюся с чертом. Живет она в глухом лесу, в избе, Окруженной частоколом с нанизанными на него волчьими головами

Опытным взглядом плотника Игнат отметил грубую обточку бревен и наспех сколоченную калитку. Поверху змеилась колючая проволока. Прямо над калиткой возвышалась на шесте волчья морда, оскаленная в предсмертном реве. Из пасти свисал погнивший язык, а глаз не было – их выклевали вороны.

А сама она такой предстает при первом знакомстве с Игнатом

Молодая женщина, сидящая на дубовой скамье, меньше всего походила на ведьму. Хрустальный ангел с рождественской елки – вот, что первым делом пришло на ум. Ведьма была невесомой, светлой и прозрачной, так что, казалось, тронь ее неосторожно – и она тут же рассыплется на сверкающие осколки.

– Добро пожаловать, гости дорогие! – нараспев произнесла она с характерным акцентом, присущим коренным северянам.

– Спасибо за прием, – отозвался Витольд и слегка поклонился. – Не побеспокоили бы, кабы не нужда.

– Ко мне с нуждой и приходят, – мягко произнесла ведьма и повернула к Игнату красивое светлое лицо. – Быстро ли добрались? Не испугали мои стражи верные?

«Стражи… это она о мертвых волках», – догадался Игнат, а вслух сказал: – Не испугали. Не мужское это дело – мертвых бояться.

Ведьма хрустально зазвенела, засмеялась, отчего на ее щеках появились ямочки. Отбросила назад разметавшиеся по плечам светлые и легкие, как лен, волосы.

– Верно ты говоришь, – согласилась она. – Глупо тому мертвых бояться, за кем мертвые по пятам следуют.

Ведьма сведет парня с тем, кто знает, как дойти до зачарованного места - колыбели живых мертвецов. В пути придется встретиться с людьми хорошими и не очень, а еще не совсем с людьми. Еще одной фантастической тварью, с которой знакомится Игнат, становится цыганка-оборотница Леля. Думаю, сразу ясно, в кого она оборачивается и чем одурманивает своих жертв.

Леля подалась вперед, положила на плечо Игната маленькую ладонь. 

– А хочешь, я тебе его книгу подарю? «Волшебные сказки Прохора Баева». С личным автографом! А?

Тепло достало до сердца, напитало сладостью, и тут же закружилась голова.

– А есть там сказка про волшебную птицу? – медленно, словно в бреду, проговорил Игнат. – Чей голос так сладок, что услышишь его и забудешь обо всем на свете…

– Всякие есть, – мурлыкнула Леля и придвинулась ближе, ее глаза стали ярче, зеленее. – И про птиц сладкоголосых, и про мавок, которые парней в болота заманивают. И про волшебного кота, что сидит на железном столбе в заколдованном лесу, где ни птицы не летают, ни звери не ходят, ведь кто сказки его услышит, на того мертвый сон найдет. Да только что тебе до них?

Она обвила его руками, заглянула в лицо, а показалось – в душу.

– Разве я не пленительнее птиц и русалок? Разве мой голос не сладок тебе? А я – не хороша?

Персонаж появляется эпизодически, но так понравился и читателям, и автору, что рискнула привести ее в роман Ихтис - к трилогии отношения не имеет, можно сказать, что Леля - кочевница по моим мирам.

В истории Игната именно Леля и ее дед Прохор Баев раскрывают истинное предназначение мертвой воды. С воды история началась - ею и закончится, и как в начале вещая птица явилась в поверьях селян, так и в конце она принесет с собою бурю и очищение.

Над миром летела вещая птица: ее крылья были похожи на черные тучи, а когти – на белые молнии. Лица ее не рассмотрел Игнат: птица летела с востока на запад, и маховые перья задевали облака, пока, наконец, не пропороли их округлые животы. И тогда на землю, как из худого ведра, хлынул ливень. Он вымывал из деревни огонь и тьму, и навь, и гниль, оставляя после себя чистоту, прощение и покой. Подтянув колени к груди, Игнат упал обожженной головой в прохладную мякоть земли и закрыл глаза. И не слухом – но всем сердцем и всей душой слушал песню – без слов. Прощальную песню вещей птицы:

– От востока до запада, от севера до юга прольется не дождь – прольется вода живая. И с перьев моих уйдет в землю. Из земли – в родники. Из родников – в реки. Из рек – в моря. И с моря поднимется семь облаков. И в первом облаке – будет Явь. И во втором облаке – будет Свет. И в третьем облаке – будет Дождь. И в четвертом облаке – будет Плод. И в пятом облаке – будет Мир. И в шестом облаке – будет Жизнь. И в седьмом облаке – будет Бог. Укроют они землю от хулы всякой, напраслины, от острия в темноте, от яда в сосуде, от грома и молнии, от гнева и наказания, от льда и огня, от черного дня. Так было, так есть, так будет до скончания времен, и Слово мое истинно и крепко, ибо Слово мое – Любовь.