Герои поют песни

Мне нравятся флешмобы такого типа, потому что они позволяют вспомнить о своих текстах то, что ты сам давно подзабыл.


В моих книгах в каком-то смысле есть песни - точнее говоря, их упоминания. Я ни разу не поэт, и мои познания о поэзии ровно такие, чтобы понимать: что я ни напишу в рифму - все будет отвратительно. Возможно, поэтому и мои герои песням в сюжете не рады.

"Рыжая племянница лекаря-2":

...Между тем, посетители гостеприимного заведения веселели с каждой минутой – огонь в большом очаге пылал, вино к столу подавали доброе, а пиво наливали без остановки. Раздался перезвон струн, и приятный голос начал выводить старую балладу о раскаявшемся разбойнике: лихого злодея изловили и привязали к позорному столбу, пообещав под утро повесить при всем честном народе. Но тут откуда ни возьмись появилась бродячая собака, и, ласково беседуя с ней, пленник уговорил неразумное животное, не ведающее о законах человеческих, перегрызть веревку. После счастливого избавления он, разумеется, встал на честный путь, обратился к богам и до самой смерти мирно странствовал в сопровождении верного пса, деля с ним последний кусок хлеба. «Пусть ты, мой друг, и бессловесен, - распевал бард, - но сострадателен и честен. Добром я отныне плачу за спасение, прими же, приятель, мое  угощение!»

Эта бесхитростная песенка часто слышалась при трактирах и кабаках – растроганные слушатели нередко делились с певцами своим ужином, если припев об угощении повторялся  несколько раз с должным чувством. Но на лице Хорвека, задумчиво прислушивающегося к веселой мелодии, поступило выражение, заставившее меня поперхнуться.

«Всеблагие боги! – потрясенно подумала я, отложив ложку в сторону. – Да этот негодяй поди считает меня эдакой скудоумной псиной! Вот и кормит меня, точь-в-точь тот разбойник из песни. Решил, что я теперь стала его домашней скотиной, за которой нужен уход! Оттого и носится со мной, точно с тухлым яйцом…».

-Эй ты! – я щелкнула пальцами перед носом Хорвека, погруженного в глубочайшую задумчивость. – Слышишь меня?! Не вздумай! Не вздумай, тебе говорю! Ишь ты – вообразил себя раскаявшимся злодеем, а меня скотиной бессловесной, неразумной? Я, быть может, поразумнее тебя буду! И уж точно ума у меня поболе, чем у какой-то шавки! Эта песня не про нас, понял?

-Разумеется, не про нас, - вздохнул Хорвек. – Что у разбойника, что у его дворняги хватило смекалки для того, чтобы тут же сбежать куда глаза глядят. Мы куда глупее них, не стоит даже равняться.

И еще песня есть в "И.о. поместного чародея-1" - там она скрашивает героям дорогу.

...Еще некоторое время мы брели молча. Затем Констан сделал попытку затянуть песню — из тех, которые, по мнению писателей, должны помогать коротать путь и способствовать возникновению ощущения единства у поющих ее хором путников.

— Далеко ли еще до этих ваших Воротищ? — торопливо и с явными паническими интонациями в голосе спросил Виро, когда Констан набирал в грудь воздуха, чтоб начать шестой куплет.

— Думаю, мы успеем дослушать, чем закончилось дело, — хмыкнула я с некоторым злорадством, хотя от заунывных причитаний Констана и у меня мурашки по спине бегали, несмотря на солнечную погоду. Краем уха я уловила несколько словосочетаний вроде «смерть героя», «оплакали жена и матушка», «глодали белое тело» и решила, что не хочу знать о подробностях этой истории.

<...>

...Констан, поняв, что у него появилась возможность продолжать пение, снова монотонно загудел, временами пугая меня неожиданными и визгливыми восклицаниями: «Ой!» и «Ай!», которыми начинались некоторые особо трагические куплеты. Так прошло еще минут двадцать.

— Черт с вами, давайте разговаривать! — почти выкрикнул Виро, снова мастерски улучив момент, когда певец переводил дух.

«Ага, так вот в чем польза дорожных песен!» — сообразила я. Как же я сразу не догадалась, что они рано или поздно заставят разговориться даже самого угрюмого молчуна, если тот, конечно, не глух как пень!