Флешмоб "первый поцелуй"

Девушка шла, тяжело опираясь на руку Дио и  поминутно оглядываясь назад. Ноги ее то и дело подворачивались, она  едва не падала. Когда девушка споткнулась в третий раз, Дио просто  подхватил ее на руки. Она вскрикнула, испуганно вцепившись в его куртку,  но уже в следующую минуту вздохнула с облегчением, спрятав лицо у него  на груди. Дио бросил взгляд на запястье: стрелка часов бежала не быстрее  обычного, и потому увидев останки автобусной остановки, он повернул  туда. Усадив девушку на раздолбанную скамейку, он осмотрел ее ноги. Те  были обуты в немыслимой конструкции туфли на невероятно высоком каблуке.  Разбитые колени кровоточили. Дио оглянулся растерянно. У него не было  ни воды, чтобы промыть раны, ни чистой ткани для перевязки.

— Вот, — сказала девушка, вынимая из маленькой сумочки, перекинутой через плечо, небольшой пакетик, — сейчас.

Она достала резко пахнущую белую салфетку, развернула и принялась осторожно промокать рану.

— Дай  сюда, — он отобрал у нее лоскуток, увидев, как она морщится от боли,  избегая задевать саму ссадину. Несколькими точными, сильными движениями  стер кровь и грязь, обнажив рану. Девушка шумно втянула воздух сквозь  стиснутые зубы. — Еще есть? — спросил Дио, осматривая сбитые колени.

— Вот, — повторила она, отдавая ему весь пакетик.

Салфетки были влажными на ощупь и, судя по резкому, чуть спиртовому запаху, должны были хоть как-то продезинфицировать ссадины.

— Потерпи, —  сказал он, плотно прижимая пару лоскутков к ее ногам, чувствуя гладкую,  шелковистую кожу под пальцами. Она кивнула, но на глазах ее все равно  выступили слезы. — Я Дио, — сказал он, надеясь отвлечь ее разговором.  И добавил, рассчитывая произвести впечатление, — из банды Скала.  — Во взгляде ее плескалось непонимание. — Мы называем себя Губителями, —  завершил он неловко, сообразив, что должного эффекта не получилось.

— Я Шура, —  ответила она и, подумав, тоже добавила, — из Северокаменска. Приехала  на день рожденья сестры. Её муж должен был меня встретить, но, таксист  отказался ехать через новостройки, я заблудилась, а телефон здесь  не ловит, и вот...

Она беспомощно пожала плечами.

Дио  не очень хорошо понял сказанное, но кивнул. Убедившись, что салфетки  не соскользнут случайно, отнял ладони и сел на скамейку рядом. Девушка  дрожала крупною дрожью. Может от холода, но скорее от нервного  перенапряжения. Руки с тонкими запястьями теребили клапан сумки — громко  щелкал магнит замка. Дио попытался снять куртку, чтобы набросить  ее на вздрагивавшие при каждом щелчке плечи девушки, но рукав,  заскорузлый от крови, бередил свежую рану. Зашипев от боли, Дио  вспомнил, что в спешке так и не осмотрел искусанную волком руку.  Пришлось распарывать рукав по шву. Делать это в одиночку было не слишком  удобно, но Шура вызвалась помогать. Едва увидев, что Дио ранен, она,  казалось, забыла о собственных своих злоключениях. Дио отдал ей нож. Она  надпарывала нити, придерживая рукав с одной стороны, а он тянул его изо  всех сил в другую. Нити лопались с громким треском — старая куртка  и так доживала свои последние дни. Вдвоем они управились меньше, чем  за минуту. Вернув Дио нож, Шура принялась аккуратно высвобождать его  руку из рукава. Он мог бы сделать это и сам, но ему были приятны  ее нежные, бережные прикосновения. В его жизни никогда не было ничего  подобного. Женщины боялись его, зная, каким жестоким он может быть,  и едва ли хоть одна девушка прикасалась к нему по собственной воле.

Когда  Шура отложила куртку в сторону, взялась осматривать его руку, Дио  придвинулся ближе, иначе ей было бы неудобно. Воспользовавшись моментом,  приобнял её за талию, ладонь прошлась по приятной округлости бедра.  Девушка не заметила. Морща лоб, она расстегнула рукав рубашки,  попыталась его закатать, но ткань, схватившись кровяной корочкой, плотно  присохла к ране. Приходилось действовать осторожно. И пока она  по лоскутку, где-то оттягивая, где-то разрывая в клочья истончившуюся  за долгие годы носки, насквозь пропитанную кровью рубашку, обнажала  искусанную волком руку, Дио склонялся к ее шее, вдыхая едва уловимый  аромат волос, перебирал пальцами складки платья, думая о гладкой,  шелковистой коже под ним, всем телом прижимался к телу девушки, стремясь  не только согреть ее, но и самому ощутить исходящее от нее тепло.

— Какой ужас, — прошептала она, когда рана открылась полностью. — С этим надо к врачу, — Шура подняла обеспокоенный взгляд.

— Ерунда, —  прошептал Дио. Её близость сводила его с ума. Он повернул ладонь,  лежавшую в ладони девушки, их пальцы сплелись. Другая рука чуть крепче  обхватила ее за талию, прижимая ближе. Он зарылся лицом в ее волосы,  наконец-то дотронувшись губами до шеи.

— Что ты делаешь? — Она вырвала свои пальцы из его. Её ладони уперлись ему в грудь, отталкивая. — Прекрати!

Но он не мог  и не хотел останавливаться. Губы скользнули ниже, к глубокому вырезу  ярко-красного платья, он прижал ее к себе еще сильнее, положив другую  руку на грудь и чуть сжав пальцы.

Вскрикнув,  она откинулась, ударив его прямо по обнаженной ране. Внезапная,  пронзившая все тело боль заставила ослабить хватку. Девушка снова  рванулась, с силой оттолкнув его прочь, и, не удержав равновесия, он  полетел со скамейки на землю. Инстинктивно выставленная ладонь  подвернулась, напоровшись на стекло, и всем своим весом Дио упал прямо  на раненную руку. Дикая боль накрыла с головой, в глазах поплыли цветные  пятна. Он приподнялся на локте, глядя, как бежит, спотыкаясь на своих  неимоверно высоких каблуках, девушка. Смотрел до тех пор, пока затылок  не налился свинцовой тяжестью, а взгляд не застлала сплошная черная  пелена.