Мари Пяткина: «Люди – моя главная слабость»

Небольшое интервью между друзьями :) Мари Пяткина во всей красе:

- Мари, самый банальный и ожидаемый вопрос: когда ты почувствовала в себе «писательский зуд»? О чем был твой первый литературный опус?

- Как только я научилась писать предложениями – написала сказку про ёжиков. Это была детская ерунда с превозмоганием врагов: волков, лисиц и прочих зверей в рамках среднестатистического леса. Змей мы с ежами просто сушили в сахаре и ели. Звали ежей Акинса и Акибса, я без понятия, почему такие имена.

- Как-то даже не хочется спрашивать, что вы делали с лисами…

- Ничего особого, ведь тогда я ещё не знала вариантов, что можно сделать с лисой, кроме шубы  

- А более взрослое творчество?

- Позже я по-читательски влюбилась в жанр детектива и начались неисчислимые попытки подражания, надеюсь, что никогда не найду этих тетрадей. Разумеется, главной героиней была сыщица. И уже во взрослом возрасте появилась первая осознанная попытка литературного творчества в виде очень, очень чёрного фентези.

- И что там было?

- Много смертей, каннибализм, чёрная магия, зашкаливающая наивность, прототипы реальных знакомых и штамп на штампе. Иногда я открываю первую главу, читаю абзац, начинаю блевать от косноязычия, закрываю и пытаюсь забыть, что это писала я.

- Жаль, что нельзя посмотреть. А может, если выправить слог, то оно и пойдет?

- Не-не-не-не-не. Такое не показывают никому. Мне проще скинуть нюдес, чем показать эту книгу. Это мой криндж, просто криндж.

- Ну, а что тогда ты считаешь своим первым удачным литературным опытом?

- Рассказы, написанные в бытность на Эксмо-форуме. Их мне тоже не слишком нравится перечитывать, но через критический порог кое-как переползли. На АТ, на странице, есть кринжовая сказка «Ромашки спрятались», её я специально оставила, чтобы было чего стыдиться. А вообще я не люблю свое творчество, и не понимаю, как оно всё появилось. Вернее, понимаю, но часто не чувствую сопричастности и уж точно никогда – гордости за что-либо.

- Зато другие любят. Одна из самых удачных... да что там, самая удачная твоя вещь на мой взгляд – это полесский цикл. Расскажи подробнее: как пришла в голову его идея, как создавались герои?

- Это и на мой взгляд самое удачное. Попросту говоря, это мой авторский потолок. Хороший или плохой, но потолок. А идея пришла, как обычно, от зависти. Когда Дрыщик был мелким, я постоянно смотрела с ним мультфильмы, все новинки подряд. Однажды мне попался бесподобный испанский мульт «Под покровом ночи», полный очаровательных ночных созданий, добрый мультик, очень атмосферный и с моралью, поданной исподволь. Мне стало завидно на такое прелестное порождение чужой фантазии и захотелось собственную ночную сказку. Действие должно было происходить тут, у нас, потому что больше я нигде не жила, соответственно нужны были местные мистические существа, и я стала лопатить украинскую мифологию и демонологию. Вычитывала множество примитивных народных пересказов разных встреч с нечистью и поразилась её многообразию. Это тот сырой материал, который можно было класть на современные рельсы. Героиней стала девочка сиротка, потому что мой бета-ридер очень любил читать и писать про несчастных деток, а я пиздецки люблю его.
В качестве прототипа главной героини, взяла очаровательную знакомую девочку, которую, как и главного персонажа зовут Алька. Сейчас я об этом жалею: почему-то у моих прототипов жизнь складывается не очень. Ну и, поскольку накопанная мною нечисть была, в отличие от испанской сказки, отнюдь не доброй, милой и няшной, сказка вышла мрачноватой. Таким образом начало цикла было положено рассказом «Помощник». Ну, а потом медленно написались другие сказки, в схожем антураже и с переходящими из одного текста сборника в другой персонажами. Так и получился цикл «Пастуший рог полесского ветра». Имеется даже задумка для новой сказки, но не хватает смелости за неё взяться.

- Только один герой у тебя присутствует во всех, без исключения, рассказах цикла -  черт Антипка, он же Беспятко. Есть версия, что это прозвище и твой псевдоним – Пяткина, определенным образом связаны, что это чуть ли не твое «альтер эго»…

- Этого персонажа так и зовут в демонологии, это его родные имя с фамилией-прозвищем. Конечно, так подробно он не описывается. На момент начала работы со сборником я уже несколько лет бегала по интернету Мари Пяткиной. Может ещё и поэтому глаза притянуло к этому имечку и дальше мы пошли уже вместе, прости Господи. Поскольку персонажа пришлось создавать практически с нуля, разумеется пришлось осмысливать и откуда-то брать все его характеристики.

- В том числе и из себя?

- Не хотелось бы вслух это произносить, но вероятность задействованности альтер эго крайне высока. То есть, если ты видишь, что меня несёт, и я подбиваю тебя на всякие пакости, - знай, что к рулю прорвался чёрт. Ну, ты в курсе, ведь я тебя раз развела на срач до бана, и многажды побухать.

- То есть, ты трикстер по жизни?

- Муж говорит, что я идеальный провокатор и диверсант, но он преувеличивает, просто хочет верить, что женат на идеале. Но приколоться люблю и регулярно практикую. Иногда мне за это прилетает, но чаще получается смешно. На днях человеку Оксане положила на стол записку: «Я слежу за тобой». Она напугалась, начала всем её показывать и спрашивать, не обратиться ли в полицию, но директор почитал и сказал, что по почерку это Лена шутит. А до отпуска под стекло с планом эвакуации засунула листок с буквой А-а-а-а-а и круговыми стрелками, он почти день провисел.

- Твое самое крупное на сегодняшний день, произведение: роман «Тень последней Луны». Как пришла идея написания, кем или чем вдохновлялась при создании мира и персонажей?

- В первую эпидемию короны всех отправили на карантин, и я боялась съехать крышей на нервной почве. Я же нервная. Следовало чем-то заняться и я решила понаписать какой-то ерунды под левым ником. То есть, назвала себя от балды, по имени героини, а героиню назвала по имени жены Бальзака – Эвелиной Ганской, и принялась лихо валять буквенную дуру, не заморачиваясь на какие-то свежие придумки.
За основу я решила взять «Сказку о царе Салтане», потому что воровать у Пушкина не в западло, он и сам этим грешил. Вот и решила переписать на новый лад «остров на море лежит, град на острове стоит». Из этой сказки и взяты основные теги книги: потерянный ребёнок и волшебный зверь. В какой-то степени Пол для Вели и белка с изумрудом, и Царевна Лебедь в одном флаконе, как шампунь с кондиционером. Ну а потом, отталкиваясь от получившегося образа самого зверя, была придумана и вся подоплека – культ зверя рода, дороги Ночи и биологическая цивилизация. В общем, зверь получился совсем не пушкинский, а будто сбежавший из «Пастушьего рога» монстр. Пришлось подгонять мир под него, и постепенно мрачняка становилось всё больше. Где-то главы с четвертой, когда король убил первого волшебного зверя, я поняла, что полезли уши Мари Пяткиной и надо возвращать старый ник. С ним на AT переполз и привязанный к нему трикстер.

- У Пола был прототип?

- Муж. Примерно так он и разговаривает  

- Довольно смелое признание. А вообще, для тебя есть запретные темы?

- Практически нет, я могу говорить с кем угодно и о чём угодно. Да и писать, в сущности, тоже.

- А в жизни? Насколько далеко ты готова пойти в творческих экспериментах над собой?

- Татуировки не сделаю, но с вышки непременно сигану. Вот, шею на днях защемила. Фена тоже ни разу не нюхала, хоть и предлагали. Я его боюсь. Мне кажется, что если я понюхаю фен, то движок непременно станет.

- На АТ ты присутствуешь не только как автор, но и как рецензент: чуть ли не каждая твоя реца вызывает живейшее обсуждение и бешеный восторг. Что ты хочешь сказать авторам своими рецензиями, к чему подтолкнуть, о чем задуматься?

- Тут нет никакой особенной подоплеки: рецензии я пишу, чтобы сказать, что прочитала книжку. Кроме тех случаев, когда хочу сказать «сдохни, сука, сдохни, сдохни!», тогда ругаюсь как могу. Кстати, скоро буду ругать Дьюка. Не сильно. Я ж не Дьюк.

- То есть, это просто знак внимания? Без стремления что-то указать и предписать?

- Думаю, что моим указаниям и предписаниям все равно никто не станет следовать. К примеру, тебя я никак не могу уговорить хотя бы бороться с засильем деепричастий, ты их попросту не видишь, как и множества уточняющих и лишних слов. Поэтому чаще всего я пишу рецки в шуточной форме: хоть посмеюсь, да и читатели улыбнутся.

- А вообще ты веришь, что рецензиями можно заставить автора задуматься, начать «работу над ошибками»?

- Смотря кто, смотря какими, и, самое главное – насколько автор сам захочет лучше писать. Меня когда-то творчески воспитывал человек с ником Мангуст. Рекомендуемыми книжками, долгими объяснениями. И укусами, потому что он зубастый чёрт. Это тот, который любит несчастных детей. Вообще, конечно, толковый критик во многом может помочь. Главное, чтобы автор захотел принять помощь. Себя я не считаю «толковым критиком», но недостатки и достоинства текстов, конечно, замечаю.

- Можешь назвать пять авторов, оказавших на тебя наибольшее влияние?

- Генрих Бёлль (прекрасная речь), Умберто Эко (восхищаюсь его острейшим интеллектом, но в своём творчестве ни близко, ни далеко не дотягиваю), Лесков (душевность, атмосфера), Гоголь (сердечность, слог), Стивен Кинг (нагнетание саспенса).

- А что насчет остальных симпатий? Какие фильмы ты любишь, какую музыку слушаешь? Отражаются ли эти пристрастия на твоем творчестве?

- Фильмы: детектив, триллер, драма, мистика, ужасы. Любимые режиссеры: Квентин Тарантино, Оливер Стоун, после 1-го сезона «Настоящего детектива» ещё и Ник Пиццолато. Музыка: панк, пост-панк, гаражный рок, фольк-рок, ещё я люблю "песни со смыслом". Любимые исполнители Том Вейтс, Ник Кейв (до того, как он впал в лирику), Янка Дягилева. Разумеется, это всё влияет на творчество. К примеру, когда я писала самые мрачные главы «Тени последней Луны», то специально слушала Свонз и Дягилеву, чтобы погрузиться в мрачняк. Иногда целый рассказ пишу под впечатлением от какой-то песни. В тексте «Святого блаженного рая», например, такая, впечатлившая меня песня стоит в эпиграфе.

- Ты любишь путешествовать? Где ты была и какой город из посещенных тобой, произвел наибольшее впечатление?

- Самый красивый город из тех, где я была, Вена. Она просто поражает архитектурой и туристической инфраструктурой, отчасти даже давит предельной роскошью. Путешествовать я всю жизнь боялась, потому что плохо ориентируюсь на местности и ещё хуже запоминаю дорогу, но однажды выиграла приз в городском литературном конкурсе, это была путёвка в Венгрию и Австрию. Я туда поехала без знания языка, без кого-либо из подруг, выжила, и с тех пор больше ездить не боюсь. Про эту поездку написана первая глава моих «Дневниковостей», там смешное. С тех пор стараюсь каждый год куда-нибудь поехать, к несчастью, в последние полгода выбор направлений очень ограничен.

- Сильно ли писатель Мари Пяткина отличается от гражданки Олени Юрчик?

- Пяткина гораздо свободнее, она хоть что-то из себя представляет, хорошее или плохое. Это как вторая шкура, в которой легче дышится, как у Никитки, оборотня из сборника. Порой Пяткина порядком меня бесит быдловатостью, но это относится, скорее, к культивированному образу, чем, непосредственно, к писателю. Как писатель я вообще моралист и стараюсь непременно чему-то доброму научить, в том числе через демонстрацию и осуждение зла. Обычно я никому не навязываю ни саму Пяткину, ни её творчество, не нравится – не ешьте. А вот привычки и хобби у нас общие, никогда не считала нужным скрывать такие вещи. Скрывать надо измены, судимости и венерические болезни.

- И какие же это привычки?

- Радовать себя любым доступным способом. Мне нравится всё блестящее, косметические процедуры, делать покупки и активно отдыхать. Люблю длинные прогулки и длинные ногти, игрушки из полимерной глины, книги, фотографии, аквариумных рыбок и любых котиков. Люблю загорать на балконе топлесс, мультфильмы, секс, табак и алкоголь. Самая отвратительная привычка – бесконечное мелькание кадров на экране ноутбука. Практически нескончаемый фон моей повседневной жизни из сотен фильмов, которые кручу друг за другом, 80% из них – откровенная чушь, которую и запомнить сложно, но порой удаётся наткнуться на что-то хорошее. А самое мое сильное пристрастие – это люди. Я очень люблю людей, самых разных. Всяких, любых. Наверное, люди – мой главный наркотик и главная слабость, они чрезвычайно интересны, и постоянно нужны новые и новые дозы.

- Что бы ты посоветовала начинающим авторам?

- Пожалуйста, задайтесь вопросом, для чего вы это делаете? Что хотите сказать миру? Вы уверены, что вам есть, что сказать, и это будет новым словом? Если нет – сэкономьте силы и время для кулинарии и резьбы по дереву, если да – читайте хорошие книги, чтоб иметь высокие ориентиры.

- Спасибо за беседу, было интересно.

- Не за что, я люблю с тобой болтать.