Битва у острова Мэй.

Здравствуйте, друзья! Вы уже наверное знаете, как мне интересен Королевский флот Британии, недаром же я пишу о нём свой роман "Валентинка..." (если и вам интересно - заходите на мою страничку и почитайте, жду ваших отзывов по 1-7 главам), и потому многие из вас могут подумать, что я его - британский флот - идиализирую. К сожалению - Королевский флот Британии в плане определённых неудач и трагедий ничем не отличается от любого другого флота, в том числе и РИФ или ВМФ СССР, и в доказательство этого, расскажу я вам сегодня одну очень грустную, но во многом поразительную историю. Давно я собирался это сделать, но вот как-то руки не доходили, а вот сейчас - расскажу, но для начала, взгляните на две нижеследующие фотографии:

Это субмарина К-4 на отмели острова Уолни во время отлива, январь 1917 г.

А это - модель ПЛ "К-4"

(Подводная лодка "K-4" была заложена на верфи Vickers 28 июня 1915, спущена на воду 15 июля 1916, вошла в строй 1 января 1917. Лодка прослужила чуть больше года и погибла 31 января 1918 в «битве у острова Мэй», столкнувшись с другой лодкой K6, её экипаж трагически погиб.)

Так что же это за битва такая? - спросите вы, ведь вроде как и битвы такой как бы и не было... ан нет, была - "Битва у острова Мэй» — так сами же британские моряки с грустной иронией назвали серию последовательных трагических инцидентов с кораблями Королевского военно-морского флота Великобритании, произошедших при проведении учебных манёвров «E.C.1», в ночь с 31 января на 1 февраля 1918 года в бухте Ферт-оф-Форт, около острова Мэй.

Участники битвы у острова Мэй

Что ж, расскажем, как же всё это было… хотя нет, сначала пару эпиграфов:

«Лодки типа «К» были удачными кораблями. Во время учений флота они всегда выполняли задачи, для решения которых были созданы». (Из отчета Секции истории техники Адмиралтейства, 1921 г.)

«Единственная хорошая вещь, которую можно сказать про лодки типа К, — они ни разу не вступали в бой с противником». (Контр-адмирал Эрнест У. Лейр, февраль 1961 г.)

Как вы поняли, друзья, «главными героями» упомянутой битвы были эти самые подводные лодки серии «К».

Одна из подводных лодок серии «К» (судя по бн - "К-15")

Всё началось с желания вице-адмирала Битти проверить боевую слаженность своего флота и отработать механизм развертывания всех его сил. Для этого он и его штаб подготовили операцию с кодовым названием «Е.С.1».

Необходимость такой операции имела большой практический смысл, поскольку встреча с Флотом открытого моря Кайзерлихмарине всё ещё была достаточно высока. Операция «Е.С.1» была спланирована с размахом. Вместе с Битти, державшим флаг на линкоре «Куин Элизабет», из Скапа Флоу должны были выйти 26 линкоров 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 6-й и 8-й дивизий Линейного Флота, а также 9 крейсеров, 4 легких крейсера и множество эсминцев. Из Розайта для участия в этой же операции должны были выйти 3 корабля 5-й эскадры линкоров, легкий линейный крейсер «Корейджес», легкий крейсер «Бланш», 4 корабля 2-й эскадры линейных крейсеров, 2 флотилии подводных лодок типа «К» со своими лидерами, а также большое число эсминцев. Эти два соединения должны были встретиться в Северном море, где ночью 1 февраля и планировалось провести общие учения.

Битти разослал соответствующие приказы 28 января. Командующий силами в Розайте, вице-адмирал сэр Хью Эван-Томас, должен был выйти в море вечером 31 января. Подготовка необходимых приказов и определение времени выхода были оставлены на усмотрение Эван-Томаса и его штаба. Выход в море более чем 40 кораблей был не такой простой задачей, как может показаться на первый взгляд. Корабли должны были идти в полной темноте и соблюдая радиомолчание. К тому же, они должны были пройти минные заграждения в устье реки Форт. При этом каждый корабль мог нести только кормовой огонь, что не слишком облегчало дело, так что очень многое  зависело от опыта и крепких нервов штурманов и рулевых.

Итак, 31 января в рамках учений «E.C.1» из базы в Росайте в море вышла мощная эскадра Королевского флота, в состав которой вошли 5-я эскадра линейных кораблей (три ЛК в сопровождении эсминцев), 2-я эскадра линейных крейсеров (четыре ЛКр: «Австралия», «Нью Зеланд», «Индомитебл» и «Инфлексибл», вместе с эсминцами), две флотилии подводных лодок типа «К» (12-я флотилия — в составе ПЛ «K-3», «K-4», «K-6» и «K-7», 13-я флотилия — в составе ПЛ «K-11», «K-12», «K-14», «K-17» и «K-22»), сопровождаемые лёгкими крейсерами и другими, более мелкими кораблями. В общей сложности, как мы уже отметили, эскадра насчитывала около 40 боевых кораблей. 

Подводные лодки типа «К» были очень крупными подводными лодками, ГЭУ которых были паровые турбины, что было совершенно необычно для данного класса кораблей, но не будем забывать, что начало 20-го века было временем пионерии и всяческих экспериментов в подводном  кораблестроении. 

Из-за использования недостаточно освоенных технологий и быстрой скорости их строительства, лодки типа «К» были технически недоработанными, их экипажи боялись выходить на них в море и весь период их службы до упомянутых нами учений изобиловал аварийными случаями, но... 

Но паровые турбины позволяли развивать очень высокую максимальную скорость (в 24 узла) и это позволяло использовать лодки типа «К» в прямом взаимодействии с главными силами линейного флота. Шла война – и такие лодки были нужны для поддержки главных сил в возможном генеральном сражении.

Вот, к примеру, что испытывал капитан-лейтенант Сэмюэл Марион Гортон Гравенер, незадолго до описываемых событий назначенный командиром на ПЛ «К-7», когда она вместе с остальными лодками флотилии ещё базировалась не на Розайт, а на Скапа Флоу: 

Он получил новое назначение, когда находился в отпуске после того, как некоторое время командовал лодкой типа «Е» на Средиземном море. Он ничего не знал о дурной славе, которой пользовались лодки типа «К», и отбыл в Скапа Флоу, радуясь тому, что получил одну из самых больших и быстроходных лодок Королевского флота.

Гравенер служил на подводных лодках с 1908 года, когда закончил Королевский морской колледж в Гринвиче и получил звание суб-лейтенанта. Он добровольно вызвался служить на подводных лодках по вполне понятной причине: дополнительная плата позволяла ему продолжать занятия такими недешевыми видами спорта, как скачки и охота.

Когда он прибыл на «К-7», офицеры устроили ему вечеринку. На столе в кают-компании красовались бутылки виски и стаканы. Особого повода для выпивки не было, и капитан сразу уловил какую-то нездоровую атмосферу, царившую на лодке. Буквально через день или два Гравенер, к своему возмущению, обнаружил, что жизнь на лодках типа «К» во время стоянки в порту превратилась в непрерывную пьянку. Когда «К-7» впервые вышла в море под его командованием, он был потрясен поведением экипажа во время погружения. Позднее Гравенер вспоминал, что у боцмана, управлявшего рулями глубины, тряслись колени. Гравенер решил, что необходимо принять меры, чтобы вселить уверенность в моряков. Во время первого погружения он позволил лодке уйти под воду только на 2 фута, прежде чем поднять ее на поверхность. Гравенер хотел показать экипажу, что знает, как следует управлять лодкой, и что лодка будет делать все, что пожелает капитан. Как ни странно, это сразу подействовало на людей.

Все, чего Гравенер еще не знал о лодках типа «К», ему рассказали другие офицеры вскоре после прибытия, да и сам он вскоре тоже набрался специфического опыта. Буквально через день или два после прибытия в Розайт, он увидел классический пример капризного поведения лодок этого типа. Возвращаясь в базу после учебного похода и торпедных стрельб, он увидел корму лодки типа «К», торчащую из воды под углом 30 градусов. Ее винты бессмысленно молотили воздух. Форштевень лодки уперся в илистое дно залива. Пока Гравенер размышлял, что же ему делать, лодка продула цистерны и освободилась самостоятельно. Не прошло и месяца, как Гравенер полностью изменил свое отношение к новому кораблю и перестал радоваться своему назначению…

Но вернёмся в утро 1 февраля 1918 года. К этому времени всё по предстоящему выходу в море соединений из Розайта было уже согласовано, после чего Эван-Томас перенес свой флаг с линкора «Барэм» на линейный крейсер «Корейджес», который и должен был возглавить соединение. 

В 15.30 он получил телефонограмму с «Барэма». В ней говорилось, что 50 минут назад гидросамолет заметил немецкую подводную лодку в 5 милях юго-восточнее острова Мэй, который лежит на выходе из залива. Лодка погрузилась, прежде чем самолет сумел ее атаковать. Летчик сообщил координаты лодки, которая находилась совсем рядом с фарватером в минных заграждениях, по которому предстояло пройти флоту. 

Ознакомившись с этой телефонограммой, Эван-Томас решил не отменять операцию. Однако он приказал своему соединению держать скорость в 22 узла в течение часа после прохождения траверза острова Мэй. Если подводная лодка все еще рыскает где-то поблизости, решил он, то ей придется иметь дело с быстро движущимися целями. Немного позднее он изменил свои инструкции, уменьшив эту скорость всего на 1 узел, а мы с вами не будем забывать, что речь идёт о планировании движения 40 кораблей в ночное время!!!

Тем временем капитан 2 ранга Лейр, находившийся на лидере 13-й флотилии ПЛ «Итюриэле», получил приказ вести свои 5 лодок типа «К» вниз по реке и стать на якорь в Бернтайленд Роудз. Это должно было облегчить соединению выход из устья реки.

В 18.30 операция началась. Ночь была ясной, море тихим, но температура довольно низкой. Луна еще не взошла. «Корейджес» двинулся вниз по течению, и Лейр повел свои лодки кильватерной колонной ему вслед. Одновременно в 5 милях выше по реке с якорей снялась 2-я эскадра линейных крейсеров — «Австралия», «Нью Зеланд», «Индомитебл», «Инфлексибл». Эти корабли также выстроились в кильватерную колонну. На выходе из устья к ним должны были присоединиться эсминцы прикрытия. 

Следующей в путь должна была двинуться 12-я флотилия подводных лодок, которой командовал капитан 1 ранга Литтл на легком крейсере «Фиэрлесс». Они должны были сняться с якоря, когда «Австралия» окажется на расстоянии 5 миль от них. На таком же расстоянии от лодок должны были находиться линкоры 5-й эскадры вместе с эсминцами сопровождения, и замыкала строй эскадра легких крейсеров. 

Все огромное соединение двигалось одной длинной кильватерной колонной! Диспозиция кораблей в колонне была следующей: «Корейджес», «Итюриэл», «К-11», «К-17», «К-14», «К-12», «К-22», «Австралия», «Нью Зеланд», «Индомитебл», «Инфлексибл», «Фиэрлесс», «К-4», «К-3», «К-6», «К-7» и, наконец, линкоры. 

ПЛ "К-12"

Подводные лодки должны были держать интервал в 400 ярдов, причем синий кормовой огонь им следовало наполовину притушить. Боковые щитки позволяли видеть этот огонь в переделах одного деления картушки компаса в каждую сторону от диаметральной плоскости корабля!

Подойдя к острову Мэй, корабли увеличили скорость хода, чтобы избежать возможного столкновения с подводными лодками, которые могли идти рядом. 

Остров Мэй, возле которого корабли должны были увеличить скорость, находится как раз за пределами устья реки. Он лежит в 5 милях от деревушки Крейл на северном берегу и в 10 милях от Норт Бервика на южном. Остров имеет длину чуть больше мили и ширину всего треть мили в самой широкой части. Он поднимается над морем на 160 футов. На острове расположен средневековый монастырь, маяк и кое-какие военные сооружения.

В 19.06 «Корейджес» оставил этот остров в 1,5 милях по правому траверзу и увеличил скорость до 21 узла. В 19.10 «Итюриэл», шедший всего в минуте позади «Корейджеса», но так и не видящий флагмана, чуть изменил курс, как и предписывалось оперативным приказом. Теперь лидер двигался почти точно на восток. В тумане его ходовые огни были заметны с расстояния не более 1,5 миль.

Лодка «К-14» находилась в трех четвертях мили позади «Итюриэла». Капитан 2 ранга Томас Сесил Бекфилд Харботтл, стоящий на её мостике, напряженно следил за кормовыми огнями 2-х лодок, идущих впереди. Пройдя остров Мэй, он заметил силуэт, который принял за головную лодку «К-11». Ему показалось, что она снизила скорость и повернула влево. Харботтл подумал, что все это крайне странно, ведь именно сейчас лодки должны были увеличивать скорость. В следующий момент «К-17», в чьей кильватерной струе аккуратно держалась «К-14», повторила маневр «К-11». Харботтл снизил скорость с 19 до 13 узлов, но держал держать прежний курс. Он напряженно вглядывался в темноту, гадая, что заставило повернуть головные лодки. Через несколько секунд в полумиле от него возникли силуэты 2 маленьких суденышек.

«Какого черта?» — спросил Харботтл у своего сигнальщика Уильяма Филдера.

«Похоже на патрульные суда, сэр», - ответил тот.

Эти неизвестные корабли почти наверняка были траулерами, занятыми тралением. Внезапно они включили ходовые огни, и Харботтл увидел, что хоть они пересекают курс его лодки, но движутся довольно медленно. Чтобы избежать столкновения, он сразу приказал: «Право пятнадцать».

Но тут Харботтл осознал, что сближается с траулерами слишком быстро, и потому требуется более резкое изменение курса. Он немедленно приказал: «Право на борт!»

В рулевой рубке, расположенной под мостиком, матрос первого класса Гарольд Кертис завертел штурвал, и нос лодки покатился влево. Но прежде чем Харботтл решил, что следует делать дальше, рулевой крикнул: «Руль заклинило, сэр!»

Как раз в тот момент, когда на «К-14» заклинило руль, вахтенный офицер «К-22», лейтенант Дикинсон, потерял кормовой огонь шедшей впереди «К-12». Он продолжал следовать прежним курсом 65°.

На мостике  «К-22» Дикинсон, рулевой, сигнальщик и наблюдатель напрягали глаза, пытаясь снова увидеть тусклый кормовой огонь "К-12". Прошли 3 минуты. Внезапно в 200 ярдах справа по носу вспыхнули красные ходовые огни. Какой-то корабль пересекал курс "К-22".

Дикинсон отреагировал немедленно.

«Право на борт!» — завопил он.

Но "К-22" двигалась со скоростью 19 узлов, и она слишком медленно послушалась руля. Еще до того, как "К-22" начала поворот, ее форштевень врезался в борт другой лодки.

Как оказалось, в темноте два небольших патрульных корабля заблудились, оказавшись почти рядом с носами подводных лодок «K-14» и «K-22», входивших в состав 13-й флотилии. Оба эти корабля резко изменили курс, чтобы избежать столкновения. Во время манёвра уклонения от них, на «К-14» заклинило руль, вследствие чего она попала под нос «K-22» и была протаранена ей. 

Обе сильно повреждённых лодки оказались неподвижными на поверхности воды, причём именно по курсу шедших за ними линейных крейсеров.. Три из них успешно прошли мимо повреждённых кораблей (не заметив их вовсе), но четвёртый, «Инфлексибл», натолкнулся на «К-22», впрочем, также "не заметив" случившегося. Происходило это так:

На "К-14" и "К-22" люди с замиранием сердца следили за линейными  крейсерами и эсминцами, проносящимися сквозь темноту с обеих сторон.

Замыкал  колонну линейных крейсеров «Инфлексибл». Совсем недавно он потерял  контакт с идущим впереди «Индомитеблом». В 19.30 штурман «Инфлексибла»  капитан-лейтенант Бернард Найтли Боуз заметил вылетающие из тумана  сигнальные ракеты и послал вахтенного офицера лейтенанта Джона Брюса  известить капитана. На мостик поднялся капитан 1 ранга Джеймс Роуз Прайс  Хоксли, однако он этих ракет не увидел. Потом он заметил 2 белых огня и  огни маленького судна справа по носу. Он приказал Брюсу держать на них.  Хоксли был уверен, что «Инфлексибл» разминется с этим кораблем. После  этого был замечен белый огонь прямо по курсу. В бинокль Хоксли увидел  то, что счел силуэтом «Индомитебла». Белый огонь был похож на кормовой  огонь линейного крейсера, включенный на полную мощность, чтобы быть  видным сквозь туман. Вахтенный офицер сначала тоже так решил. Но потом  внезапно Брюс и Боуз хором крикнули: «Это зеленый огонь. Лево на борт!  Правая машина — полный назад!»

Теперь Хоксли тоже заметил зеленый  огонь. В бинокль он увидел какой-то низкий силуэт. Боуз подумал, что это  эсминец, так как корабль вроде бы имел возвышенный полубак. Но, как бы  то ни было, линейный крейсер находился всего в 400 ярдах от этого  корабля и мчался прямо на него. В этот момент «Инфлексибл» имел скорость  18 узлов.

На "К-22" исполняющий обязанности капитана Губерт Воган  Джоунс в этот момент стоял возле трапа, ведущего в рубку. Оскар Мот  только что поднялся на мостик и вместе с другими моряками с ужасом увидел, как в 10 футах от форштевня лодки проскочил эсминец. Сигнальщик  начал передавать сигнал бедствия вслед эсминцу, но тут сзади послышался  крик. Люди на мостике оглянулись. Всего в 100 ярдах позади из темноты  появился силуэт огромного корабля. Его форштевень был нацелен прямо на  машинное отделение лодки. Внизу Воган услышал истерический вопль де  Бурга: «Право на борт! Правая машина — полный вперед!»

В полном отчаянии командир лодки крикнул на линейный крейсер: «Какого черта! Что вы делаете?!»

«Инфлексибл» начал поворачивать, но слишком поздно. Он врезался в уже пострадавшую  лодку и буквально отрубил ей около 30 футов носовой части. Оторванный  нос загнулся вправо под прямым углом. Приказы, отданные на «Инфлексибле»  в последний момент, ослабили силу удара. Однако, когда линейный крейсер  поворачивал, его корма прошлась вдоль борта "К-22" и снесла наружные  балластную и топливную цистерны. Лодку при этом затолкнуло в воду так,  что на поверхности осталась только рубка. Люди в отсеках хватались за  что попало. По отсекам лодки прокатился вибрирующий грохот, словно рядом  промчался железнодорожный состав...

Корма линейного крейсера прошлась по борту "К-22", потом лодку залило  буруном от винтов «Инфлексибла». А потом он ушел прочь, а "К-22", хоть ее и  бросало, как щепку, все-таки осталась на плаву. Моряки на мостике  прочитали название на корме корабля, и сигнальщик передал на  «Инфлексибл» просьбу остановиться. Однако линейный крейсер растаял во  мраке.

Моряки в отсеках "К-22" осмотрелись и сообщили де Бургу, что прочный  корпус уцелел. Держала даже переборка полуоторванного носа. Потеря  цистерн правого борта сразу вызвала сильный крен на левый, поэтому де  Бург приказал выпустить 150 тонн топлива из цистерн левого борта, чтобы  выровнять лодку и увеличить запас плавучести. Затем он распорядился  включить дополнительные огни на носу и на корме. Мот сказал ему: «Если  эти уроды и сейчас не заметят нас, сэр, они просто слепые».

Рядом  стояла "К-14", каким-то чудом держащаяся на воде, и выпускала по одной  красной ракете в минуту, как делают терпящие бедствие корабли...

Остальные корабли 13-й флотилии продолжали идти по курсу до того момента, пока её командир получил сигнал от «К-22», информировавший его о столкновении, после чего развернул корабль и другие свои лодки для оказания помощи повреждённым лодкам. 

Предупреждённая о произошедшем столкновении 12-я флотилия изменила курс, чтобы обойти повреждённые корабли. При проведении этого манёвра она на высокой скорости столкнулась с кораблями 13-й флотилии, которые повернули назад, чтобы спасти потерпевших крушение моряков. Флагманский корабль 12-й флотилии «Феарлес» столкнулся с «K-17», разрезав её корпус недалеко от рубки. Случилось это таким образом. 

«Феарлес» внезапно увидел перед собой три силуэта, по правилам расхождения судов включил ходовые огни и не стал менять свой курс, ожидая, что неизвестные корабли отвернут. Две первых подводных лодки успели пройти мимо, но «К-17» шла прямо наперерез и крейсеру не удалось избежать столкновения. В 20.40 «К-17» тонет. В этот момент (в момент столкновения с «К-17»), «Феарлес» передаёт своей флотилии сигнал тревоги; «К-4» снижает скорость, но понимая, что не успеет затормозить, поворачивает направо от флагмана; «К-3», которая шла в строе сразу за «К-4», в последние секунды успела снизить скорость, повернуть налево и избежать столкновения с «К-4»; а «К-12», отставшая от своего лидера «Итюриэл», увидев на своём пути «К-6», выполнила поворот направо и тоже избежала столкновения.

«К-6», во время совершения того же самого манёвра, на время потеряла из вида «К-3», за которой следовала в строю и, на скорости 19 узлов, не успев остановиться, врезалась в «К-4», разрубив её пополам

«К-7», идущая следом за «К-6», благодаря капитан-лейтенанту Гравенеру, который знал особенности подводных лодок этого типа и имел привычку держать дистанцию чуть больше, чем нужно, успела совершить необходимые манёвры и прошла над местом гибели подлодки «К-17» в момент её окончательного погружения, лишь слегка коснувшись ее килем. Гравенер решил остановиться и заняться спасением тонущих моряков.

В 4 милях за кормой последней лодки типа «К» следовали со скоростью 21 узел 3 корабля 5-й эскадры линкоров и эсминцы сопровождения. Они получили радиограмму о произошедшем впереди столкновении, но изменить курс уже не успевали. По чистой случайности ни один из 3-х линкоров не задел ни один из кораблей, стоявших на месте столкновений. Но эсминцы сопровождения линкоров, следовавшие за ними, изрубили своими винтами практически всех, кто еще держался на плаву после гибели «К-17».

Из экипажа «K-17» в итоге удалось спасти только лишь 9 моряков, один из которых умер до получения медицинской помощи; с «К-4» не выжил ни один... 

В общей сложности в результате серии описанных столкновений и крушений затонули две подводных лодки и ещё четыре были повреждены; дредноуты также получили повреждения. Погибли более 100 моряков. Событие сразу стало военной тайной, информация о нём была обнародована только после окончания войны. 

Несмотря на то, что вина за инцидент была возложена на командиров, нельзя отрицать тот факт, что сама концепция эскадренной подводной лодки была не совершенна. 

Последствия битвы у острова Мэй наглядно показали, что подводные лодки типа «К» значительно уступают в маневрировании надводным кораблям, обладают несовершенным штурманским оборудованием и малым обзором с капитанского мостика. Все эти недостатки не позволяют подлодкам нормально действовать не только в составе разнородных эскадр, но и даже в составе флотилии однотипных лодок. 

Иными словами подлодки типа «К» имели «скорость эсминца, но радиус разворота линейного крейсера и оборудование мостика дозорного катера». 

31 марта 2002 года на берегу бухты Ферт-оф-Форт, на вершине острова Мэй, был установлен памятник в виде кургана (пирамидальной формы), чтобы почтить память погибших моряков. 

На этом всё. Спасибо за внимание и проявленный интерес к моему блогу. Если кто возьмёт какую-то из моих книг себе в библиотеку, я буду только рад. Читайте и комментируйте, мне это важно.

Спокойной ночи и мирного неба.