Критический момент в истории Санкт-Петербурга

После смерти Екатерины I императором и самодержцем всероссийским стал Пётр Алексеевич, внук Петра I. На момент вступления на престол Петру II было лишь одиннадцать полных лет, так что государством реально правили другие.

Портреты Петра II на монетах, которые чеканились в годы его царствования.

Сначала фактическим правителем империи оставался Александр Данилович Меншиков, пришедший к власти в результате дворцового переворота в январе 1725 года. Но уже в сентябре 1727 года его сместила партия старомосковского боярства во главе с Долгорукими и Голицыными. В Верховном тайном совете, решавшем важнейние вопросы государственного управления, всем верховодили Дмитрий Михайлович Голицын, Алексей Григорьевич Долгоруков и Василий Лукич Долгоруков. Для упрочения собственного положения они обручили императора Петра II с Екатериной Алексеевной Долгорукой, дочерью Алексея Григорьевича.

Отправив в ссылку Меншикова, Долгорукие и Голицыны решили вернуть столицу в Москву. Как утверждал историк Николай Иванович Костомаров, Дмитрий Михайлович Голицын однажды произнёс такую фразу:

"Петербург — это часть тела, заражённая антоновым огнем; если её впору не отнять, то пропадёт всё тело." 

В начале 1728 года император, двор и гвардия выехали из Санкт-Петербурга в Москву. Формальным поводом для этой поездки была церемония венчания на царство, которая состоялась 25 февраля 1728 года. В течение восьми дней в Москве отмечали это событие: с утра до вечера звучал колокольный звон, в тёмное время суток устраивались фейерверки. За пределами Кремля даже установили фонтаны, содержимым которых была не вода, а вино и водка. А вскоре после коронации выяснилось, что возвращаться в Санкт-Петербург император не собирается. Под влиянием Долгоруких и Голицыных он вернул столицу государства в Москву. Через некоторое время в Первопрестольную перебрались многие государственные учреждения вместе со своими чиновниками.

Как писал историк Сергей Михайлович Соловьёв, "Москва была место нагретое, центральное, окруженное их имениями, расположенными в разных направлениях, и откуда так легко было доставлять все нужное для содержания барского дома и огромной прислуги". Против возвращения в Москву выступал только вице-канцлер Андрей Иванович Остерман, но он не имел особенного влияния на императора. К тому же Пётр II имел особенную страсть к охоте. А в Москве для этого было гораздо больше возможностей, нежели в Северной столице. По подсчётам историков, юный император провёл на охоте восемь из двадцати трёх месяцев после коронации.

Валентин Александрович Серов. Пётр II и цесаревна Елизавета на псовой охоте. 1900 год.

Жизнь Санкт-Петербурга замерла, началось бегство из города дворян, купцов и мастеровых. Все строительные работы были остановлены, сотни недостроенных домов постепенно превращались в руины. Здание Двенадцати коллегий на Васильевском острове было брошено неоконченным. В аналогичном состоянии находился и Петропавловский собор.

Алексей Фёдорович Зубов. Вид Санкт-Петербурга. Первая половина XVIII века.

В период с 1727 по 1730 годы не было заложено ни одного нового корабля для Балтийского флота. В апреле 1728 года император на заседании Верховного тайного совета приказал, чтобы из всего флота выходили в море только четыре фрегата и два флейта, а ещё пять фрегатов были готовы к крейсированию. Остальные корабли должны были оставаться в портах для "сбережения казны". Редкие и нерегулярные выплаты жалования приводили к оттоку офицеров, что вызывало падение дисциплины среди солдат и матросов. Когда же вице-канцлер Андрей Иванович Остерман предупредил Петра II, что при такой политике можно и вовсе лишиться флота, то юный император якобы (по словам историка Сергея Михайловича Соловьёва) ответил так:

"Когда нужда потребует употребить корабли, то я пойду в море; но я не намерен гулять по нём, как дедушка".

Но народ в основной своей массе был доволен возвращением столицы в Москву и уменьшением государственных амбиций и расходов. Так что если бы Пётр II не простудился 6 января 1730 года и не умер в ночь с 18 на 19 января 1730 года, то, возможно, Санкт-Петербург был бы сейчас не Северной столицей, а провинциальным центром на севере России, типа Петрозаводска или Великого Новгорода. И мы бы не восхищались его "строгим стройным видом", а Евгений Онегин, возможно, родился бы на берегах Западной Двины, а не Невы...

Но случилось так, как случилось. И уже в мае 1730 года Анна Иоанновна объявила о решении вернуть столицу в Санкт-Петербург. Подготовкой города к возвращению императрицы и её двора занимался архитектор Доменико Трезини. А сам переезд состоялся в январе 1732 года.