Сегодня у города день рождения

Одесса похожа на ветер. Она меняется довольно часто.

Одесса похожа на женщину. Она зависит от настроения.

В Одессу приезжают с надеждой, а уезжают разочарованными или очень счастливыми. Как повезет…

Кого встретишь…

Куда попадешь…

И только одесситы, как атланты с улицы Гоголя тащат этот мир на себе.

И не умиляются.

Но и не огорчаются.

Из Одессы уезжают. Бывает, что и навсегда. И забирают с собой, сами того не зная, кусок этой нелегкой ноши, которую можно назвать частью мира, но почему-то называют кусочком Одессы.

Там, вне Одессы, уехавшие навсегда живут счастливо. Или не очень счастливо. Благополучно. Или не очень благополучно. Но живут.

Им не хочется возвращаться. Совсем не хочется. Ни капельки!

Потому что, надо будет опять доказывать себе то, что казалось бы доказали годы и годы тому.

И были спокойны.

Были…

Спокойны…

Не посылайте им фотографии! И вырезки из газет. И книги с рассказами об Одессе.

Потому что, это им не нужно.

Не нужно!

Не ну…

Потому что, прошлое вдруг настигнет их, словно тень в зябкую полночь, и не отпустит уже никогда.

Когда вечер, шумя и проливая пиво, приходит в Одессу, когда уже темно, но еще шумно, а небо усеяно некрасивыми звездами, как прыщами лицо девятиклассника.

Когда сволота с Канавы валит в город мимо портклуба, прихватив в карманы клешей по носку, набитому пятаками. Отличный, кстати, аргумент в драке. А драка вот-вот случится. Не ближе лестницы, но и не дальше Пале-Рояля.

Когда первые индусы и греки идут через таможенную площадь и спуск Вакуленчука в город искать электроутюги и проституток, приготовив в обмен сигареты, нейлоновые носки, шариковые авторучки, а также интернациональное:

- Синьорита, факи, факи, чап-чап!

Когда в оперном голосом солиста бас-баритона Рихтера сообщается, что люди гибнут за металл… Или, в крайнем случае, он же, присвоив имя Игорь, требует свободу…

В общем, когда город начинает по-настоящему жить и дышать, возникают грусть и отчаяние.

Потому что, хочется выпить.

И что делать? Надо искать компанию. Не деньги, нет. Компанию!

 В Одессе чем большей компания, тем радостнее пьется.

Бутылку на троих? Милое дело!

На пятерых? Замечательно!

Нас уже восемь? Тоже хорошее число!

Но главное не число пьющих, а место. В парке Шевченко на скамейках или на качелях в детском городке пьют сухарик. И читают взахлеб стихи.

На задворках гастронома на Розы Люксембург тянут биомицин. И спорят о воровстве.

В шашлычной «Якорь» подают всего чуть-чуть разбавленный чаем коньяк КВВК. Под него легко обсуждаются женщины и недостатки начальства.

Бичи-ханыги тоже пьют. Их пойло называется «Коньяк три резьбы». Именно столько раз надо крутануть пробку тройного одеколона. Пьют они под коцебовским мостом у пункта вторсырья. И говорят о политике.

В общем, есть, где и с кем выпить в добром городе Одессе.

А где пьют… Нет, не дай Бог, совсем не то, что вы подумали!

В Одессе, где пьют, там и закусывают. Колбасой ветчинно-рубленной, килькой-малосолкой, жареными бычками или их собратьями в томате, тресковой печенью за тридцать три копейки банка. Или вообще мидиями, кинутыми на «лист» из духовки, который установлен на примус. Мидии пускают сок, в который так вкусно окунать серый хлеб за семнадцать копеек буханка.

В Одессе давно и надежно сломана  традиция – чем больше пьешь, тем меньше кушаешь.

Нет, нет, и еще раз: - Тьфу!

Да, простым людям далеко до уродов-грузчиков с ликеро-водочного, которые специально для запланированного и свято соблюдаемого боя в 2% солят в цеху маленькие огурчики-пикули, а также покупают на рынке Привоз розовое сало шириной с ладонь.

Какое нам дело до профессионалов?

И, что обидно, какое им дело до нас? Идут, слегка покачиваясь, как моряки с каботажного, унося в кармане флакон москвички за 2 рубля 87 копеек и меньше, чем за два с полтиной не отдают. Выручку пропивают.

Вечер заканчивается дракой на Привозе и танцами в парке Шевченко. Ночь…

Ночь в Одессе светлое время суток. Иллюминирован порт, зажигаются «Огни маяка» и прочие бац-майданы, горят фонари на мордах ребят со Слободки, причапавших клеить девочек в Пале-Рояль. Все, ребята, финита. На трамвай № 15 и до фирменной больницы – дурдома имени вашего района.

На Ланжероне скрипит песок под ногами безжалостных погранцов. Голые купальщики, стыдливо подхватывая вещи, скрываются среди кустов на склонах. Там продолжат…

Пара школьников снаряжаются в трудный путь – тырить черные розы в заветном дворе на Канатной. Как же, как же, ведь только-только освоено:

… Я послал тебе черную розу в бокале…

Возлюбленная из класса 9 Б, наверное будет довольна.

Проносится, пыхтя, последний троллейбус.

И…, немного погодя, выползают, шурша струей, поливальные машины.

Они купают этот город и подмигивают ему фарами.

Милиционеры-участковые, в который раз обходят участки. В отличие от них, начальство не дремлет.

На стоянке у Соборной скопились свободные такси, светя зеленым глазом и напоминая прищурившегося кота.

Собственно, а где та ночь? Уже утро – раннее и деловитое. Она взбрызгивает ветки росой, науськивает ветерок щелкать форточками. Утро занято и занятно, зачем ему ночь? Надо, надо выбросить ночь из головы, как многие и многие выбрасывают и забывают свое темное прошлое.