Про собак, флешмоб

Вслед за Марина Эшли Marina Eshli  https://author.today/post/317508 предлагаю вашему вниманию пса из моего романа «Большое средневековое сафари. Книга первая» https://author.today/work/10707. Правда там не совсем обычный пес. Герои путешествуют на роботоконях и пес у них тоже робот. И так отрывок:

Наконец нам попался брод, через который мы благополучно переправились. Но каково же было наше удивление, когда на том берегу нас поджидала группа подозрительного вида людей, по большей части прятавшихся в кустах. Только четверо из них сидели на лошадях, перегораживая нам дорогу. Смутное ощущение неприятностей заставило нас пристегнуть шлемы и достать арбалеты. Вот тут-то я порадовался, что доспехи находятся на нас, а не в какой-нибудь телеге. 

Один из всадников, сорокалетний бородач, с огромным ржавым рабочим топором на конской холке спросил: 

- Добрые люди, куда путь держите? 

- О, мы едем в славный город Титсон по личным надобностям, - ответил ему Пит. - А вы кто такие будете? 

- Мы сберегаем дорогу от лихих людей и взимаем честную плату за проезд, - отвечал бородач. 

- И велика ли плата? - поинтересовался я. 

- Сущий пустяк! Золотой дракон с рыцаря, пятьдесят серебряных крон за оруженосца, тридцать крон за коня. 

- А за пса? - широко улыбнувшись, сквозь открытое забрало, спросил Пит. 

- За пса, - он почесал бороду, - хватит десяти. Так что с вас, господа хорошие, четыре золотых и десять серебряных монет. Платите и езжайте. 

- Ну а если бы у нас денег не хватило, - поинтересовался я. 

- Ну, в таком разе пришлось бы вам расплатиться конем. - Его улыбка была просто ослепительной, глаза же при этом оставались холодными, злыми и настороженными. 

Их было три десятка, и только по этой причине их наглость не знала границ. Я был уверен, что увидев наше золото, они все равно нападут на нас. По виду они представляли разношерстную публику – частью бывшие крестьяне, а частью, явно, бывшие солдаты, некоторые из них имели лихой, или попросту говоря – бандитский вид. 

Я сразу обратил внимание на почти полное отсутствие доспехов и разношерстное оружие, ножи, дубины, несколько приличных копий и старых тупых мечей низкого качества. Четверо имели щиты, некоторые шлемы и нагрудники. Все признаки указывали на разбойников с большой дороги. Но их было многовато. 

Я посмотрел на Пита и прочитал в его глазах решимость. Мне тоже не хотелось уступать им. 

- Знаешь что, друг мой, - повернулся я к главарю, - сомневаюсь, что ты тут по праву мзду берешь. Что-то сильно вы все на разбойников смахиваете. А лихим людям я ничего платить не стану, даже если бы вез огромный мешок золота, а вас было в десять раз больше. Это не согласуется с моей рыцарской честью. Я хочу предоставить вам выбор: вы можете уйти без драки и денег, но зато целыми; а можете остаться, но учти, что терпением я не отличаюсь. 

- Ну, что же рыцарь, - он сплюнул сквозь зубы, - просили тебя добром. Так поглядим, как ты против всех нас устоишь, - и он опять ослепительно улыбнулся. 

Как по команде, четверка щитоносцев с длинными копьями наперевес кинулись с явной целью пронзить бока наших коней. Щелкнули арбалеты, стальные болты пробили и щиты, и нападавших, и ушли в землю позади них. Но двое других добежали и нанесли свои удары. Эффект для них был совершенно неожиданный – оба они оказались сбитыми с ног, а копья отлетели от лошадиных шкур так, словно это были стальные доспехи. 

Титан, просочившийся к тому времени в тыл всадникам, легко запрыгнул на круп позади бородатого, и его лошадь присела под его весом, сравнимым с весом небольшой лошади. Лязгнули челюсти, и Титан запрыгал по крупам лошадей трех его товарищей, а главарь мешком рухнул на землю. В ход пошли зубы из нержавеющей стали, триста кило веса и невероятная скорость робопса. Никто из четверки не успел достать оружия. 

Мы отбросили арбалеты и выхватили мечи, наши кони понеслись вдоль флангов, которые, вероятно, были призваны сомкнуться вокруг нас. Но теперь они бросились в рассыпную. Я наносил удары плашмя, сбивая противников с ног, Ланселот тоже сбил нескольких своей могучей грудью. Трое или четверо попытались достать меня, и доспехи звякнули под их ударами. Когда я развернул Ланселота, то увидел, как человек семь бегут в сторону небольшого перелеска метрах в двухстах от нас, и как Титан, справившись с верховыми, кинулся за ними в погоню. На другом фланге Питер гонял пытавшихся сбежать разбойников, тоже молотя их плашмя. Большинство наших врагов лежало на земле, но шевелились, пытаясь подняться только двое из них. Я подъехал, легонько оглушил поднявшихся на ноги неудачливых грабителей и спешился возле лежавшей на земле четверки. Увы, все было кончено, они были мертвы. Титан оценил их как самых опасных…

Я велел Питеру спешиться и связать за спиной руки всем уцелевшим. Примерно через десять минут показались сбежавшие разбойники, но было их всего пятеро. Позади них трусил наш Титан, изредка скаля зубы и порыкивая. Это производило должный эффект, и все пятеро дружно переходили на бег. Пленные явно боялись его больше чем нас, поэтому, часто оглядываясь, охотно бежали в нашу сторону. Он гнал их как пастушья собака гонит овец. Питер сразу же связал вновь прибывших, чему они, кажется, были рады. 

- Они пытались бежать, - телепатически доложил пес, - пришлось показать, кто в поле хозяин. А после того как я подрался с двумя из них, их осталось только пятеро, зато они стали очень послушными. 

Убежать от Титана было нелегко, по такому бездорожью он мог нестись как гепард, с той только разницей, что он не уставал через пятьсот метров, а мог держать скорость неограниченно долго. 

По моему расчету до Титсона оставалась меньше дня пути, и было бы неплохо доставить туда этих пленных, и тем самым сделать себе имя в этих новых для нас местах. Наконец девятнадцать уцелевших преступников были связаны и привязаны к одному канату, который прикрепили к вьючному седлу Росинанта. Захваченное оружие мы нагрузили на трофейных коней и отправились дальше. Теперь нашу процессию возглавлял Пит, а я ехал шагом позади пленных. Титан временами совершал легкую пробежку вдоль нашей сильно удлинившейся колонны, изредка скаля свою длинную узкую пасть, чем приводил пленных в неописуемый ужас.