Падший

Я ублюдок, говно и днище,

в переулок ночной тиши

захожу, там моё дети́ще.

«Ну-ка, тише, дыши-дыши».

Без одежды трепещет шлюха — 

дряни все с дыркой между ног.

«Моя детка», — шепчу на ухо. —

«Я теперь твой король и Бог».

Окровавлено тело, в пятнах

всё лицо, кровь течёт из вен.

«Ты моя навсегда, понятно?» —

ей рычу, погружая член

в её лоно. Тону во власти,

аномальных приливов сил,

ведь противиться этой страсти

нереально, когда вкусил.

Белокожая, неживая,

полоумный, испуга взгляд,

в такт аккордам на ней играю,

как по струнам, по всем подряд.

Я ублюдок, говно и днище,

но меня не поймаешь, нет.

Я целую твоё дети́ще,

оставляя себя в ней след.